четверг, 21.11.2024 |
|
||||||||
 |
|||||||||
| Главная | Новости | Турниры | Фото | Мнение | Энциклопедия | Картотека | Голоса | Форум | Поддержать сайт |
ШАХМАТИСТЫ ОСТАЮТСЯ ШАХМАТИСТАМИ. ДАЖЕ В КОНЦЛАГЕРЕ Люди мира, на минуту встаньте! Из песни "Бухенвальдский набат" Вообще-то о выпавших на долю Эдмунда Адама мытарствах нет никаких сведений – ни на немецких шахматных сайтах, ни на интернет-страницах ИКЧФ. Более того, в ответах на мои обращения к некоторым германским коллегам-историкам даже ставилось под сомнение – а был ли Адам в лагерной неволе? И лишь Михаэль Негеле (нынешний руководитель Международной ассоциации шахматных историков, основанной покойным британским энциклопедистом Кеннетом Уайлдом) сообщил мне, что Адам, по специальности врач-дерматолог, действительно был узником нескольких нацистских концлагерей, очевидно, по политическим причинам, и завершил он свою долгую лагерную одиссею в Бухенвальде. ...По окончании Второй мировой известный американский профессор и историк медицины Эсмонд Лонг (служивший в звании полковника под началом главного армейского хирурга США) осуществлял в Европе надзор за лечением и обследованием туберкулезных больных, прошедших адские круги нацистских концлагерей. Итогом этого надзора стала объемистая монография американского профессора-полковника (она есть в интернете), где Лонг называет имя человека, изменившего лагерную судьбу Адама. Это "знаменитый чешский хирург Витезслав Горн, содержавшийся в Бухенвальде с 1939 года как сторонник Бенеша (президента Чехословакии в довоенные годы, с 1940-го Бенеш возглавлял в Лондоне антифашистское чехословацкое правительство в изгнании – В.Н.) и пользовавшийся заслуженным авторитетом среди врачей разных национальных групп в лагере". По данным Лонга, с осени 43-го Горн, в основном, и оперировал пациентов-заключенных. Нацистское руководство лагеря разрешило чешскому хирургу самому назначать имевших медицинское образование узников на те или иные врачебные должности. И вот в результате одного из таких назначений заключенный Адам (у Лонга – Адамс, но из полученного мною от Негеле мейла следует, что это ошибочное маленькое удлинение фамилии "нашего Адама") стал в "большом" (gross) бухенвальдском госпитале начальником отделения для заключенных-туберкулезников в самой тяжелой стадии заболевания. Лонг пишет, что были еще госпитали "старый" и "малый", первый – "по сути был бараком для доходяг, куда барачные врачи сами отправляли тех узников, у кого выявляли туберкулез". В "малом" и "большом" госпиталях, благодаря умению и заинтересованности докторов-заключенных (в том числе и Адама – В.Н.) проводилось лечение на профессиональном уровне, но из-за плохих условий и нехватки лекарств от него было мало толку". "Врачи"-эсэсовцы проводили множество чудовищных медицинских опытов над заключенными, в результате которых большинство погибали в страшных муках..
Лечили заключенных только узники-врачи. Из них, помимо Адама, туберкулезных больных врачевали, как указывает Лонг, поляк Йозеф Шмея (главный консультант), Станислав Махотка (зам. главного консультанта, до войны был главврачом туберкулезного санатория в Югославии), лечившие в "малом" госпитале чех Пауль Хеллер и в "большом" (там же, где и Адам) – австриец Герхард Арнштайн... Был в этой интернациональной группе и русский врач, фамилию которого Лонгу не удалось выяснить. И этих специалистов также расставил по врачебным постам хирург Горн, одновременно с которым оказались в бухенвальдском заточении сотни чешских антифашистов (после оккупации их родины Третьим рейхом). Среди них было немало любителей шахмат, решившихся проводить турниры в лагере, где повсюду витала смерть!
Стрелка указывает на подпись Войтеха Голечека, который в 1-ю мировую войну был участником известного Зборовского сражения между российской и австро-венгерской армиями. (Войтех в том "наступлении Керенского" находился в составе сформированного из пленных чехов и словаков чехословацкого легиона, воевавшего на стороне России. Имел звание майора. Написал спустя несколько лет, в соавторстве, книгу об этом сражении. Жил в Праге, был главным редактором национальной либеральной газеты "Narodny listy". С 1935 по 1939 – депутат Национального собрания (парламента). После войны Голечек станет известен как член Международного комитета бывших узников Бухенвальда – см. ниже.) В статье чешского шахматного журнала рассказывается о трех Бухенвальдских мемориалах, проводились они как лично-командные. В первом 1-2 места поделили автор статьи в "Ческословенски шах" Полански и Леопольд Рейттер, в командном зачете первенствовал блок №47В. Во втором мемориале, состоявшемся два года спустя (и также организованном чешскими узниками), первое место заняли Православ Свобода и команда блока №46В. Войтех Голечек и в том, и в другом мемориалах был капитаном команды блока №46Д. (Известный чешский историк шахмат Ян Календовский написал мне, что многие из его соотечественников, участвовавших в Бухенвальдских мемориалах, уцелели! Их имен нет на скрижалях шахматной истории, в списках мастеров, это были просто любители шахмат, которым любимая игра помогла выстоять, остаться людьми в нацистской неволе). Попозже древнейшая игра поселилась и в бараках с узниками других национальностей, и дело даже дошло до матча за титул сильнейшего шахматиста Бухенвальда!
...В Бухенвальде силами крепнувшего год от года антифашистского подполья выпускалась газета "Правда пленных". К этому имел непосредственное отношение Сергей Богданов, которого доставили в лагерь смерти на склонах горы Эттерсберг в октябре 41-го с первой партией советских военнопленных. Для товарищей по русскому центру сопротивления не было секретом, что Сергей, до войны работавший в Москве инженером – первокатегорник по шахматам. И подпольщики решили организовать в одном из бараков, где находилось более 500 русских военнопленных, сеанс одновременной игры. Втайне от эсэсовцев-охранников заключенные, работавшие в деревообделочных мастерских, изготовили десятки комплектов шахмат. Перед тем, как в один из воскресных дней (когда узники работали только до обеда) провести сеанс, у входных ворот в бараки были поставлены наблюдатели, чтобы в случае чего предупредить играющих. Сразиться же с Богдановым пожелало такое количество заключенных, что не хватило досок... Об этом можно прочесть в воспоминаниях И.Хейфеца ("Шахматы в СССР", №4 за 1958). Сам бывший узник Бухенвальда, он тоже, видимо, сыграл в том сеансе одновременной игры, весть о котором "быстро облетела весь лагерь", после чего с сеансером померялись силами многие заключенные-шахматисты других национальностей. И эти поединки всегда оканчивались полной победой Сергея Богданова, он был признан шахматным чемпионом Бухенвальда. "В 1944 году, – пишет далее Хейфец, – в лагерь вместе с австрийскими евреями прибыл один австрийский мастер, у которого даже сохранился его учебник по шахматам. Многие решили, что наконец Богданов будет разбит. Но австрийскому мастеру, измученному, немолодому человеку, который провел долгие годы в тюрьмах и лагерях, было явно не до шахмат. Он едва передвигал ноги от слабости и истощения и весь опух от голода и побоев. Подпольщики взяли шефство над австрийским шахматистом. Мы устроили его в детский блок и всячески подкармливали и подлечивали этого человека. Благодаря товарищеским заботам он почувствовал себя лучше. Вместе с Сергеем Богдановым и другими советскими товарищами австриец стал учить игре в шахматы заключенных детей (кстати, для этих ребят мы организовали даже подпольную общеобразовательную школу). Так шахматы завоевывали все большую популярность среди заключенных. К осени 1944-го в шахматы играли во многих бараках, заключенные каждой национальности старались делать шахматные фигуры в своем народном стиле – вручную перочинным ножом... Часто шахматы, искусно изготовленные заключенными, выменивались на продукты у гражданского населения, и таким образом они стали еще одним источником помощи голодающим узникам. Как-то, наконец, в первом бараке состоялась встреча между австрийским мастером и Сергеем Богдановым. Товарищи Сергея очень переживали за него и за несколько дней до матча даже подкармливали из общего пайка, чтобы он набрался сил... В первой же партии Богданов быстро захватил инициативу и добился победы. Австрийский шахматист растерялся. Он не ожидал встретить такого сильного противника. С большим трудом ему удалось сравнять счет. Третья партия закончилась вничью. Чувствуя, что ему не выиграть у Богданова матча, австриец предложил ограничить соревнование всего тремя партиями". Итоги матча Сергей и другие советские военнопленные подвели за дружеским ужином с участием австрийского товарища... После войны Сергей Богданов работал в Москве старшим инженером в НИИ по проектированию автозаводов. Сопернику же Сергея не суждено было вырваться из застенков концлагеря... Спустя какое-то время после матча на звание шахматного чемпиона Бухенвальда подполью стало известно, что отдан приказ уничтожить австрийского мастера как активного антифашиста. Несколько недель удавалось его прятать по другим блокам, но эсэсовцы-охранники выследили его, заточили в бункер, а потом сожгли в крематории.
Автор статьи в "Шахматах в СССР" пишет, что ему не удалось установить фамилии австрийского шахматиста (всех заключенных в Бухенвальде, как и в других концлагерях, пытались обезличить, им присваивали порядковые номера). Мог ли это быть весьма успешно игравший в международных турнирах в начале 20-го века мастер из Вены Генрих Вольф, о котором в Википедии говорится, что он был убит нацистами предположительно в 1943-1944 годах? Мною был направлен запрос израильским историкам шахмат, их сообщение: "По данным архива Яд ва-Шема (основанный в 1953-м в Иерусалиме национальный Мемориал Катастрофы (Холокоста) и Героизма – В.Н.) Генрих Вольф (1875-1941), по каким-то причинам прекративший играть в турнирах после 1923 года, 3 декабря 1941-го был доставлен из Вены в лагерь в Риге (по всей видимости – в рижское гетто, куда в декабре 41-го были доставлены евреи из Германии, Австрии, Чехословакии; их помещали в так называемое Reichsjudensghetto – В.Н.)".
По одной из легенд, в 1917-м Вольфа в его родном городе разгромил гастролировавший тогда по Европе 6-летний вундеркинд Сэмми Решевский. Пять лет спустя Вольф реабилитировался перед Веной шахматной своей сенсационной победой над Александром Алехиным (одолел будущего чемпиона мира черным цветом на 76-м ходу!) по ходу крупного международного турнира в австрийской столице в конце 1922-го. Первый приз там взял Рубинштейн, 2-й – Тартаковер, Вольф финишировал вслед за ними, Алехин поделил 4-6 места. Вскоре после этого талантливый австрийский мастер почему-то исчез с турнирных перекрестков...
Эти две фотографии и рисунок – из книги "Бухенвальд. Документы и сообщения" (вышедшей в 1960-м в Берлине на немецком, а два года спустя в Москве), ее подготовили к изданию восемь членов Международного комитета бывших узников лагеря близ Веймара, в том числе Войтех Голечек (1891-1969). Тот самый – участник Бухенвальдских шахматных мемориалов. Добавим, что в третьем из них (состоявшемся в 1944-м) сражались не только чешские, но и русские, французские, голландские, английские шахматисты – и несколько немецких. То есть это был самый настоящий международный турнир! Но вряд ли в нем играл чемпион Европы по заочным шахматам Адам, иначе Полански это, наверное, как-то отразил бы в своей статье в "Ческословенски шах".
13 апреля в уже освобожденный (самими заключенными) Бухенвальд вошли американские войска. В те дни в лагере побывал сенатор Баркли (будущий вице-президент США), в группе сопровождавших его лиц был и Эсмонд Лонг, подробно расспросивший врачей-узников – кто в каком бараке лечил заключенных, какие страшные эксперименты проводили над пленными эсэсовцы-медики.
В статистике лагеря не учитывались советские военнопленные. По свидетельству бывшего узника (в последующем – директора музея Бухенвальда) Клауса Тросторффа, "начиная с октября 1941 года в Бухенвальде полным ходом шло уничтожение красноармейцев. В конюшне, находившейся к западу от лагеря, было сооружено устройство для расстрела выстрелом в затылок. Его истинное назначение было искусно замаскировано с помощью различных приспособлений. В этой конюшне были расстреляны 8483 красноармейца" ("Бухенвальд. Воспоминания узников". А.Польщикова, Ялта, 1994). "Со стороны нейтралов и даже немцев, – пишет в своих мемуарах помощник четырех советских Генсеков А.Александров-Агентов ("От Коллонтай до Горбачева", М., 1994), – нам не раз делались предложения обменяться списками пленных, находящихся у той и другой стороны, чтобы можно было в соответствии с нормами международного права известить их родственников, установить переписку и т.п. Всякий раз Молотов (тогда нарком иностранных дел – В.Н.) резко, с ходу отклонял эти предложения, ссылаясь на то, что гитлеровцы – преступники, не соблюдающие никаких международных законов. Когда 10 марта 1943 г. Ватикан при посредничестве США вновь передал СССР предложение обменяться информацией о советских военнопленных, находящихся в руках "стран оси" (т. е. Германии и ее союзников), и пленных из этих стран, находящихся у нас, Молотов ответил в ноте послу США: "...В настоящее время этот вопрос не интересует Советское правительство". И это в то время, когда в немецком плену находились и умирали мучительной смертью миллионы советских людей. Ни руководителя советской внешней политики, ни советское руководство в целом не интересовали ни их судьба, ни даже их имена. Понятно, что при такой позиции Москвы обращение гитлеровцев с захваченными ими советскими людьми становилось еще более зверским и бесцеремонным".
Как можно понять из не совсем четких формулировок в монографии Лонга, Адам лечил заключенных-туберкулезников и после освобождения Бухенвальда. И, видимо, какое-то время оставался в гросс-госпитале и после того, как лагерь перешел (в июле-августе 45-го) в подчинение советскому командованию и НКВД и превратился в спецлагерь №2 для интернированных нацистских военных преступников, просуществовавший пять лет (с 1948-го по 1950-й – в системе ГУЛАГа). 25 августа 46-го во Франкфурте Адам был избран президентом Немецкой ассоциации шахматистов-переписочников и оставался на этом посту до своей смерти (18 января 1956-го) на 63-м году жизни.
В 54-м стартовал мемориал Эдуарда Дикгофа (одного из сильнейших шахматистов-заочников довоенной Европы), собравший 1860 (!) участников из 33 стран! Увы, ни одну из своих партий в этом грандиозном турнире (финишировавшем в 56-м) Адам не смог завершить по состоянию здоровья, в том числе и с Лотаром Шмидом, победителем мемориала. В некоторых встречах тяжело больной мастер вынужден был отказаться от игры после нескольких ходов... Последнюю свою заочную партию (по базе chessgames) Эдмунд выиграл в 1952-м у двукратного чемпиона Франции Луи Биго.
В дебюте своей многолетней карьеры шахматиста-переписочника Митчелл упустил реальнейший шанс взять "золото" британского чемпионата, стартовавшего в тот год, когда Гитлер вознамерился стереть в порошок Лондон своим новым "оружием возмездия", и в столичные кварталы стали врезаться жужжащие ракеты-снаряды – "Фау-1", убивавшие и калечившие тысячи людей...
|
| |
|
|
