четверг, 21.11.2024 |
|
||||||||||||||||||||||
 |
|
||||||||||||||||||||||
| Главная | Новости | Турниры | Фото | Мнение | Энциклопедия | Картотека | Голоса | Форум | Поддержать сайт |
Любое дело, что свершилось тут,
После 12-го чемпионата Ботвинник два месяца пребывал в шоке, и было отчего: все надежды на скорый матч с Алехиным в одночасье рухнули!.. Конечно, можно было попытаться вернуть титул в следующем чемпионате, намеченном на август 1941 года, но ждать так долго он не мог. Да и где гарантия, что это удастся? Положение казалось безвыходным… И тут ему в голову пришла спасительная идея: "В декабре я послал письмо Снегиреву (завотделом шахмат Спорткомитета), где иронизировал по поводу того, что чемпионом страны, то есть лидером советских шахмат, должен стать победитель матча Бондаревский – Лилиенталь (оба они – шахматисты большого таланта, но высших шахматных достижений у них не было), в то время как у Кереса или у Ботвинника уже были крупные достижения в международных турнирах. Снегирев и сам сознавал, что этот матч для противоборства с Алехиным значения не имеет; он понял мой намек и взялся за дело – как всегда, бесшумно и энергично. Как он сумел убедить начальство – не знаю, он этого не рассказывал, но месяца через два было объявлено об установлении звания "абсолютного" чемпиона и проведении матч-турнира шести победителей чемпионата в четыре круга. Смысл, который вложил Снегирев в понятие "абсолютный", был ясен: именно абсолютный чемпион СССР должен играть матч с Алехиным". Ай да Снегирев, ай да орел… Это ж надо, какое дело в одиночку провернул! Ему лишь намекнули на внеочередной чемпионат, а он на тебе: и всего шесть участников, и в четыре круга, и в лучших залах двух столиц, и с кучей дней для доигрывания, и жить-то в лучших гостиницах, и кушать-то от пуза… Ну прямо джинн из бутылки, а не шахматный клерк!
Почему Ботвинник хотел остаться в тени, понятно. Зачем брать на себя ответственность за срыв матча Бондаревский – Лилиенталь, что было грубым нарушением их законных прав? Да и в глазах коллег не хотелось выглядеть интриганом, готовым на всё ради возвращения чемпионского титула. А так он всегда мог кивнуть на начальство: дескать, им там, наверху, виднее. Вот и в предисловии к сборнику матч-турнира он пишет: "Я так был напуган своей игрой в XII чемпионате, где разделил 5-6-е места, что рассчитывал в матч-турнире лишь улучшить свой результат…" Лукавит Михаил Моисеевич, ох лукавит. Стал бы он заваривать такую кашу, чтобы "лишь улучшить свой результат". Нет, ему кровь из носу нужна была победа, только победа! Помните, как Снегирев взялся за дело? Бесшумно! Чтобы максимально повысить свои шансы, Ботвиннику необходимо было как можно дольше держать в неведении остальных участников матч-турнира. Сообщение о нем появилось в "64" только 19 февраля – всего за месяц да старта, да еще сперва вместо марта указали апрель! Понятно, что подготовиться толком никто не успел… А вот Ботвинник и не скрывает, что "первые два месяца 1941 г. усиленно готовился к матч-турниру" ("Избранные партии", 1949). И в турнирном сборнике не без гордости пишет: "Я готовился к турниру долго и успешно". А знаете где? "Жили (с Рагозиным) в доме отдыха Ленинградского горкома партии в Пушкине, напротив лицея. Днем ходили на лыжах, анализировали, а вечером играли. Подготовился я физически, технически и морально отлично, появился вкус к игре"… Неужели он и впрямь считал, что цель оправдывает средства? Лилиенталь вспоминает, что, успокоенный обещанием (уж не Снегирева ли?) объявить их с Бондаревским без всякого матча чемпионами СССР, он укатил в Сибирь на гастроли. "Вдруг я получил депешу от председателя Спорткомитета Снегова немедленно вернуться в Москву, чтобы участвовать в так называемом абсолютном чемпионате. Это известие было для меня словно удар обухом по голове. Я был крайне зол: такого турнира просто не ожидал. Да и не подготовлен я был к такому соревнованию". А Бондаревский спустя годы жаловался Кересу: "Я был просто малоопытным, надо было отказаться, и всё!" Вальтер Хеуэр с иронией добавляет: "Интересно, как бы это получилось у Игоря Захаровича?" Керес, соглашаясь на участие, видимо, не отдавал себе отчета, что поставлено на карту. Ни предыдущий чемпионат, ни это соревнование он не связывал с розыгрышем звания чемпиона мира и жестоко поплатился за свою наивность. Если до этого в Кересе видели главного претендента (ведь он дважды обогнал в турнирах Ботвинника), то после матч-турнира его соперник имел все основания заявить: "Стало ясно, кто должен играть с Алехиным". Наивность Кереса проявилась и в том, что даже спустя четверть века он не понял всю глубину затеи Ботвинника со званием абсолютного чемпиона. "Что означает этот титул применительно к шахматам, мне до сих не ясно", – признался он в книге "Сто партий". Хотя смысл новшества (помимо тайного: определение кандидата для матча с Алехиным) "знающие" люди разъяснили уже тогда. Котов: "Выяснилось, что абсолютный чемпион теряет свое звание только в единоборстве, в матче с другими претендентами на звание. В турнирах же, даже первенствах СССР, он может занять любое место и сохранить свое почетное звание". Флор: "Устройство таких матч-турниров позволит в дальнейшем абсолютному чемпиону вступать в борьбу за свое звание с победителем ежегодных чемпионатов, если кто-либо другой окажется там победителем". В этих объяснениях, правда, одно неясно: как же все-таки будет отстаиваться звание – в матч-турнире "с победителем" или в матче "с другими претендентами"? Путаница была вызвана тем, что сами толкователи, видно, плохо представляли себе будущее. Ведь они писали до матч-турнира, а открыть все карты Ботвинник собирался лишь после него: если бы выиграл кто-то другой – был бы матч-турнир, а вот выиграй он – тогда матч! Почему я так думаю? В турнирном сборнике он прямо пишет: "Абсолютный чемпион – это звание, которое определяется в матчевой борьбе". И поясняет в скобках: "Известно, что система розыгрыша звания чемпиона мира в матчах вполне себя оправдала". В матчах! А экзаменовать каждый раз чемпиона в матч-турнирах – нелепость, да и только (единственный в истории матч-турнир на первенство мира был вызван чрезвычайными обстоятельствами – смертью Алехина, когда шахматный мир остался без чемпиона)… Подобную схему Ботвинник и задумал выстроить в советских шахматах, превратив чемпионаты страны в своего рода турниры претендентов, выявляющие кандидата на матч с абсолютным чемпионом. Подоплека ясна: "напуганный своей игрой в XII чемпионате", он решил впредь оградить себя от таких "случайностей". Пусть они там выясняют между собой отношения, бьются не щадя живота, растрачивая силы, нервы и дебютные новинки, а он понаблюдает со стороны, чтобы затем в лабораторной тиши разобрать по косточкам партии "кандидата". Недаром он слывет гением подготовки! А подготовиться к одному, даже очень сильному, противнику легче, чем к двум десяткам разных по силе и стилю шахматистов, с иными из которых встречаешься за доской впервые (известно, что в таких случаях Ботвинник играл менее уверенно). Но даже в матчах отлаженная система подготовки не могла гарантировать успеха. Поэтому, став чемпионом мира, Ботвинник на случай поражения пробил сначала тройной матч-турнир (с участием нового чемпиона и очередного претендента), а потом и матч-реванш. Как оказалось, не зря: только благодаря этому ему дважды удавалось вернуть себе корону… Вот интересно: если б его схема прижилась, абсолютный чемпион тоже получил бы право на матч-реванш? МИРАЖИ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Знали ли на Лубянке, что глава НТС еще и страстный шахматист? Конечно. Ведь до войны он жил в Днепропетровске, участвовал в турнирах и как шахматный журналист побывал на многих крупных соревнованиях, в том числе на матч-турнире 1941 года. Правда, тогда его звали Евгением Романовичем Островским… О книге "В борьбе за Россию" (Москва, 1999) я узнал от Юрия Львовича Авербаха, который, оказывается, дружил до войны с Островским и даже общался с ним потом за границей! Первый раз – на межзональном в Стокгольме (1952). "Помню, во время партии поднимаю глаза и… вижу Островского, который стоит у столика! Когда рассказал маме о нашей встрече, она сожгла все письма от Жени, которые были у меня… На следующий год он приехал в Цюрих на турнир претендентов, мы опять пару раз поговорили, хотя это было небезопасно: шутка ли, общение с руководителем НТС! Последний раз виделись на олимпиаде в Ницце в 1974 году…" Вначале я хотел ограничиться фрагментом о матч-турнире, а потом подумал: книга издана мизерным тиражом, так зачем мелочиться? В рассказе о своей юности автору удалось хорошо передать дух времени, вдобавок его судьба позволяет понять, почему так много талантливых, интеллигентных ребят оказалось тогда в шахматах. Романов: "Не помню, когда я начал играть в шахматы, но во всех школьных турнирах выступал с успехом, играл и дома. Начал покупать книги и журналы по шахматам… В рамках школьных шахмат мне стало тесно, да и школу скоро закончил, весной 1929 года. После чего сразу нашел путь в клуб совторгслужащих, где была шахматная комната (там я впервые играл с мастером Селезневым в сеансе одновременной игры)… Осенью 1930 года я нашел работу на почте – это было 5-е "комсомольское" отделение. Я быстро со всеми перезнакомился и выяснил особый состав работающей здесь молодежи – это были либо окончившие школу ребята из интеллигентных семей и поэтому не могущие попасть в высшее учебное заведение, либо ребята из сел, подвергавшихся раскулачиванию. Так что название "комсомольское" оправдывалось только возрастом сотрудников. Но отнюдь не их происхождением и настроениями (сам я в комсомоле не был и не помню, чтобы мне предлагали вступить). Наше почтовое отделение выходило на базар, который на моих глазах превратился в витрину голода, наступившего в стране. Обеднение базара началось с весны 1931 года, с первой волны раскулачиванья. Особенно ужасными были 1932-33 годы. Горожане получали нищенские пайки (хлеб – 200, 300, 400 грамм, рабочие на тяжелых работах – на 100-200 грамм больше, иногда выдавали немного подсолнечного масла, иногда немного крупы – и всё!). Базар в это страшное время являл собой мрачное зрелище доведенных до крайности людей. Продавали хлеб отдельными ломтиками, несколько картофелин, часто подгнивших, стакан какой-нибудь крупы, но больше предлагалось не съестных продуктов, а жалкого ношеного имущества голодных людей. Никогда не забуду мальчишку (а их, безнадзорных, много было; в частности, крестьяне "выгоняли" в город своих старших, чтобы спасти от высылки или голодной смерти): он схватил с лавки кусок хлеба, его догнали, он упал и, прикрывая голову руками, жадно ел хлеб, пока его били… Моя работа на почте длилась до весны 1934 года. После гибели миллионов людей чувства у всех притупились. Но каждый пытался найти что-то светлое в этой беспросветной жизни. Именно тогда я начал серьезно играть в шахматы. В 1933 году взялся руководить шахматным кружком при Дворце пионеров, а в 1934-м выиграл первенство Днепропетровской области. Потом стал чемпионом украинского общества "Шахтер" – к этому времени я уже учился в Горном институте (участие отца в Белой армии удалось скрыть)… В 1936 году я поехал корреспондентом на 3-й Московский международный турнир. Не помню, какой был его результат, но я был потрясен тем, что видел всех сильнейших шахматистов мира (почти всех: не было Алехина и Боголюбова). Так я познакомился со многим шахматистами, ранее известными мне только по фамилиям; взял интервью у Капабланки… Мои корреспонденции регулярно печатались во всех днепропетровских газетах (а их было четыре) и передавались по радио. Я вернулся домой в приподнятом настроении и, сговорившись с секретарем обкома Хатаевичем, пригласил в Днепропетровск на два сеанса одновременной игры самого Капабланку. Он приехал в сопровождении секретаря Всесоюзной шахматной секции В.Е.Еремеева. Игра проходила на эстраде Зеленого театра в Потемкинском парке. Народу собралось много. Капабланка выиграл оба сеанса, но счет был очень приличный для днепропетровцев (одну из побед одержал юный Болеславский!). Не могу не вспомнить любопытный эпизод. Один сеанс был в первый день пребывания Капабланки, один – в третий, а вечер второго дня оставался свободным. Я решил устроить ему партию в бридж, но Капабланка неожиданно заявил, что хочет воспользоваться свободным днем и съездить на Днепрострой. Вот тут-то и началась свистопляска! Сначала ему сказали, что машина Хатаевича (на которой он ездил) занята, а расписание поездов не позволит в один день съездить туда и обратно. Тогда он спросил, а как с моторкой; моторки тоже не оказалось. Поняв, что его водят за нос, он, чуть улыбнувшись, задал вопрос о верховой лошади, уже не ожидая ничего, кроме отрицательного ответа. Он провел тот вечер за бриджем, благо с трудом, но удалось подобрать партнеров. Капабланка был первой знаменитой ласточкой на нашем шахматном горизонте. С его легкой руки я приглашал потом в Днепропетровск Флора, Левенфиша, Андрэ Лилиенталя. Последний был у нас несколько раз. С ним мы подружились и тепло встречались при каждой возможности. Однако при встрече за границей, в Амстердаме (если не ошибаюсь, в середине 50-х годов), он бежал от меня, как черт от ладана… В 1937-38 годах прокатилась большая волна арестов. Потом пошли бесконечные судебные процессы. Газетные полосы были заняты их описанием. Помещали фотографии митингов, на которых орущие массы требовали расправы… Читать это было невозможно. На работе про это было не принято говорить. Благо коллектив наш был маленький. А когда я приходил по делам в облисполком (отдел физкультуры и спорта), то старался уйти как можно скорее и только отмечал про себя исчезновение то одних, то других людей из начальства (даже мелкого). Страх перед карательной системой был такой, что его даже перестали бояться. Он загонялся в подсознание, иначе нельзя было бы жить. Человек знал, что в любой момент может попасть в мясорубку тюрем, ссылок, лагерей, расстрелов, но не думал об этом… Я относился к происходящему, как к стихийному бедствию, поскольку оно не затрагивало моей семьи и близких знакомых. Мне было тогда 22-24 года. Я отдавал все мысли шахматам. Разъезжал по турнирам: Севастополь, Киев, Одесса, Бердянск, Харьков, были две большие поездки в Москву и Ленинград… Я жил, если можно так сказать, в искусственном "шахматном" мире и, лишь приезжая из месячной отлучки домой, возвращался в мир реальностей. И снова старался из него вырваться… Весной 1941 года состоялся "абсолютный чемпионат" СССР по шахматам. Выдумали это соревнование начальство и Ботвинник. Поскольку в нормальном чемпионате победу разделили Лилиенталь и Бондаревский, им и полагалось бы играть между собой матч на первенство. Далее шли Смыслов, Керес, Болеславский и лишь шестым Ботвинник. Отсюда и идея "шестерного" турнира (а если бы Ботвинник был десятым?..). Каждый с каждым должен был играть четыре партии. Турнир, таким образом, растянулся на два месяца! Хотя в основе этого проекта лежала интрига (протекционизм в пользу Ботвинника), сам по себе такой турнир стал выдающимся явлением шахматного мира. Каждый из шести участников имел тренера, некоторые и больше (неофициально). Роль тренера при Болеславском досталась мне. Я знал его еще мальчиком по Дворцу пионеров, он ездил в составе команды днепропетровских школьников на всесоюзные соревнования, где взял второе место в своем возрасте. В связи с этим я добился пересмотра положения его семьи. Болеславский жил с родителями в одном из провинциальных городов нашей области (Днепродзержинске). Ему было трудно регулярно приезжать на занятия во Дворец пионеров. От имени Комитета по физкультуре и спорту я начал хлопотать и в итоге удалось получить для семьи Болеславского квартиру в Днепропетровске, а главное – право жительства, которого отец его был лишен как "сионист". Вместе с Болеславским мы и поехали на турнир. Участники были обеспечены лучшими гостиницами в Ленинграде и Москве, питание было первоклассным (уже побывав на многих шахматных мероприятиях, я отметил разницу), было много свободного времени, которое я мог отдать посещению музеев и театров (часто вместе с Болеславским). Кроме анализа отложенных партий, дебютной подготовки, изучения творчества партнеров, мы уделяли время чтению. Я взял с собой "Новый мир", где тогда был напечатан роман "Возмутитель спокойствия" Соловьева (первая часть "Повести о Ходже Насреддине"). Я и до этого был довольно близок к Болеславскому и не очень скрывал от него свои политические взгляды, а при чтении этого памфлета (явной пародии на Сталина) мы открыто смеялись… Тогда мне удалось ближе познакомиться с Лилиенталем, Кересом, Бондаревским – это из участников турнира; с мастером Выгодчиковым, которого вскоре арестовали, когда пошли аресты среди шахматистов… Факт, доселе неизвестный! Смоленский мастер Константин Выгодчиков был ровесником Алехина, играл с ним еще в петербургских турнирах. Он участник двух чемпионатов СССР (1923 и 1929), двукратный чемпион Белоруссии, первый наставник Белавенца и Юдовича. Судя по указанному в энциклопедическом словаре "Шахматы" году смерти – 1941-й, его расстреляли. …еще больше укрепилась моя дружба с Юрием Авербахом. Он за это время (с 1938 года) вытянулся в высокого, интересного юношу, мы с ним много времени провели вместе. Я составил себе яркое представление о Ботвиннике, холодном, неприятном человеке; о Котове, который полностью проявился как сотрудник органов (впрочем, он был такой не один в шахматной среде, окружавшей турнир). Болеславский по своим данным мог сыграть лучше, но и то, чего он добился в матч-турнире, – было здорово. Это было его восхождение на шахматный олимп. Остается только пожалеть, что он умер довольно рано, он всегда был болезненным, и это препятствовало его шахматной карьере…" ПЛОДЫ ПОДГОТОВКИИз прессы: "Просторные залы Дворца имени Урицкого уже задолго до начала турнира были заполнены публикой. Люди различных профессий: академики, писатели, художники, бойцы и командиры Красной Армии и Военно-Морского Флота, стахановцы и стахановки ленинградских заводов и предприятий пришли сюда, чтобы наблюдать за интересной борьбой. Эта многочисленная аудитория – яркое свидетельство, какой большой любовью пользуются шахматы в самых широких кругах нашей общественности.
Огромный амфитеатр зала заседаний заполнен до предела. Несколько сот любителей разместились на балконах и в ложах. Много иностранных гостей. Широко представлена центральная и местная пресса. Такого ажиотажа не вызывал еще ни один "внутренний" турнир. Сотни газет по всей стране из номера в номер публиковали отчеты о ходе борьбы. К освещению матч-турнира были привлечены лучшие силы. В "Правде" печатался Котов, в "Известиях" – Левенфиш и Белавенец, в "Комсомольской правде" – Рюмин и Панов, в "Труде" – Алаторцев, в "Красной звезде" – Кан, в "Вечерней Москве" – Рабинович, в ленинградских газетах – Рагозин, в бакинских – Макогонов… Своих корреспондентов прислали ростовские, свердловские, киевские, минские, днепропетровские и ряд других республиканских и областных газет. Особым интересом пользовались турнирные бюллетени, выпускаемые "64" (всего их вышло 10). Кроме того, после каждого тура по радио передавалось специальное сообщение. Перед амфитеатром, в глубине трибуны, задрапированной кумачом, высятся три огромных электрифицированных демонстрационных доски. Над ними транспаранты: "Керес – Бондаревский, Ботвинник – Болеславский, Лилиенталь – Смыслов". Стрелка часов приближается к шести часам 30 минутам. Гроссмейстеры Лилиенталь, Керес, Бондаревский и мастер Смыслов занимают места за столиками. Из-за болезни чемпиона Украины на центральной доске появляется надпись: "Партия отложена". После короткого вступительного слова главного судьи Ф.Фогелевича пускаются часы" ("64", 26 марта 1941).
Ботвинник: "Итак, 23 марта турнир начался. К сожалению, нормальное течение турнира с самого начала несколько нарушилось болезнью Болеславского, но количество дней доигрывания было столь значительным, что это не нарушило распорядка турнира. В середине турнира болел также автор этих строк, а затем Керес и Лилиенталь. Лишь Бондаревский и Смыслов удержались от соблазна заболеть… после проигрыша! Конечно, наши болезни лишь случайно совпадали с поражениями… В зале у каждого пюпитра имелись телефонные наушники (и лежали бланки для записи партий). Специальная комиссия ленинградских мастеров (Ильин-Женевский, Рагозин) под руководством гроссмейстера Левенфиша во время игры комментировала для зрителей по телефону партии турнира. Свою задачу они выполнили, вероятно, успешно. Я один раз явился невольным слушателем их пояснений и остался удовлетворен. Это было во 2-м туре. После дебюта мой партнер Лилиенталь задумался, и я пошел в комнату отдыха участников. Велико было мое удивление, когда включенный громкоговоритель любезно поведал мне свое мнение о партиях тура. Почерпнув "ценные сведения", я вернулся в зал и дал все же рекомендацию судье турнира отключить этот громкоговоритель от сети.
Следует указать, что во время игры в зале царила абсолютная тишина. Во-первых, зрителей все время развлекали комментаторы, а во-вторых, если тишина нарушалась, то Левенфиш по телефону строгим голосом призывал недисциплинированных к порядку. Однажды полная тишина была нарушена дружным смехом всего зала. Оказывается, комментируя партию, Левенфиш долго объяснял, почему нельзя сделать какой-то ход. Увы! Ход оказался возможным и был сделан… к удивлению радиокомментатора. Зрители быстро разобрались в создавшейся ситуации!..
Керес и я стартовали удачнее других. В 3-м туре мы встретились. Это был первый и, пожалуй (как показало дальнейшее течение турнира), главный кризисный момент борьбы за первенство. Керес, играя белыми, несколько самоуверенно и неосторожно пошел на один острый вариант защиты Нимцовича. Случайно этот вариант до тонкостей был проанализирован мною в кабинетной тиши, и мне удалось найти весьма выгодные продолжения для черных. В итоге Керес на 22-м ходу, под угрозой мата, вынужден был сложить оружие. О том, что произошло вслед за тем, Ботвинник поведал только в книге "К достижению цели" (Москва, 1978):
Дела Кереса сразу пошли на поправку и, несмотря на то что я успел набрать довольно много очков, он приблизился ко мне почти вплотную. Однако физические силы изменили Кересу. При доигрывании утомительной партии с Болеславским (из 10-го тура) он дважды ошибся, сначала выпустил выигрыш, затем – ничью, и вместо "честно заработанной" единицы получил неожиданный ноль. Это был второй кризис борьбы. Керес вновь оказался на изрядном расстоянии от лидера. Поражение Кереса было особенно обидным потому, что он показал в этой партии тончайшее понимание эндшпиля. Однако борьба была в самом разгаре. Оставалось десять туров в Москве, и ввиду матчевого характера соревнования лидер легко мог превратиться… в аутсайдера!" (из сборника "Матч-турнир на звание абсолютного чемпиона СССР по шахматам", Москва, 1947). ПРОГНОЗОВ НЕ БУДЕТ!Из текста Ботвинника может создаться впечатление, что все другие участники, кроме них с Кересом, были статистами. Но это не так. Выложившись на старте, Ботвинник во втором круге не выиграл ни одной партии (победу над Бондаревским он одержал уже в Москве, а тогда встречу с ним пропустил "по болезни"), и, думаю, перед отъездом из Ленинграда у него на сердце скребли кошки. Слова насчет лидера, который "легко мог превратиться в аутсайдера", выглядят шуткой, но, как известно, в любой шутке есть доля правды… Лилиенталь: "Половина замечательного турнира осталась позади. Можно уже сделать кое-какие выводы. Самое удивительное в этом турнире то, что ход его никого особенно не удивляет. Случилось редчайшее явление: прогнозы знатоков примерно оправдываются, и это само по себе удивительно и необычно.
Смыслов: "Ботвинник, стоящий во главе турнира, превосходит всех участников дебютной эрудицией. В других стадиях партии он не показал преимущества над остальными мастерами. Керес продемонстрировал умение очень упорно и методично доводить до победы микроскопическое преимущество" (турнирный бюллетень, 11 апреля 1941). Ботвинник, как всегда, блестяще подготовлен. Самые злободневные вопросы дебютной теории им детально разработаны и разрешены… Но даже такой идеальный боец, как Ботвинник, не может играть с ровностью автомата: блестяще, с исключительным подъемом проведя первый круг, он явно начал сдавать во втором и лишь к самому концу его вновь проявил необходимую для спортивного успеха агрессивность. Левенфиш: "В 4-м туре Ботвинник встречается с Бондаревским. Всю партию он ведет из рук вон плохо и только случайно уходит от поражения. Еще хуже складываются дела Ботвинника при доигрывании: он умудрился проиграть ничейную позицию. Хотя затем он выигрывает пропущенную партию у Болеславского и у Смыслова, отказавшегося принять ничью, предложенную Ботвинником, доигрывание с Бондаревским явно подействовало самым отрицательным образом на психику ленинградского гроссмейстера…" ("64", 9 апреля 1941). Керес пока что не блещет дебютными новинками. Он не хочет экспериментировать. Наученный горьким опытом двух неудач, он чрезвычайно серьезно относится к встречам этого турнира, ведя свои партии выдержанно и осторожно. И все же Керес может и должен еще многое показать на финише. Его неисчерпаемая фантазия, глубина стратегического замысла еще не развернулись полностью, но это компенсируется виртуозным разыгрыванием эндшпилей и несгибаемой волей к победе. По-видимому, Керес твердо решил в этом турнире добиться успеха: громадным волевым напором дышат все его партии. Керес: "Я решил участвовать в матч-турнире, хотя и был занят учебой в Тартуском университете и более полугода не занимался шахматами. Больше всего хлопот причинила мне слабая дебютная подготовка, в этой области я сильно отстал. Поэтому я решил применять старые, хорошо мне известные системы развития, чтобы избежать неожиданностей. Эта тактика вполне оправдала себя, и только однажды, в партии с Ботвинником, я стал жертвой домашнего анализа и быстро проиграл.
Но прогнозы все же не оправдались полностью: до начала турнира все авторитеты дружно считали Болеславского слабейшим в этом отборном составе (исключением был Чеховер, поставивший его… на первое место!).
Набившее оскомину сравнение Болеславского с Капабланкой, по-моему, совершенно неверно. Капабланка играет быстро в хороших, приятных ему позициях, но в трудных случаях он использует свое время до последней секунды. Болеславский же и в плохих позициях играет молниеносно: по-видимому, он обладает таким же врожденным "чувством позиции", как музыкант музыкальным слухом. Лилиенталь полемизирует с Флором, который в статье "О творчестве Болеславского" ("Шахматы в СССР", февраль 1941) отметил: "В начале своей карьеры Капабланка проводил дебюты так же молниеносно, как Болеславский". Флор осудил такую манеру разыгрывать дебют, да и Богатырчук перед началом матч-турнира написал: "Мой совет Болеславскому – играть "медленнее" и более критически относиться к замыслам противников". Один ленинградский шахматист, большой любитель подумать, как-то раз грустно сказал, наблюдая за игрой Болеславского:
Быстрота и стремительность, с которой днепропетровский мастер проводит свои партии, позволяет ему экономно расходовать боевую энергию. И, быть может, к концу турнира у него найдется запас свежести, которой не окажется у его партнеров. Левенфиш: "Если откинуть несколько "теоретических" партий, проигранных уже в дебюте, то в остальных борьба ведется с колоссальным напряжением. Мне кажется, что участники вкладывают даже очень много нервной энергии в борьбу…" ("64", 9 апреля 1941).
Здесь будет уместно небольшое шуточное отступление. Турнирная медицина несколько отличается от медицины клинической; установлено практически, что заболевание участника всегда бывает чрезвычайно опасно… для его партнеров. Достаточно припомнить результат Алаторцева в финале первенства ВЦСПС 1938 года или Котова в XI первенстве СССР, которые после болезни лихо били своих турнирных противников. Это правило подтвердил и Болеславский: выздоровев, он сразу же выиграл несколько партий и произвел этим на участников сильнейшее впечатление. А ведь он, оказывается, мог вообще не выйти на сцену Таврического дворца!
Лучше всего играет Смыслов, когда его позиция хуже: именно тогда его изобретательность становится изумительной, и он находит в простых с виду позициях тончайшие, порой совершенно незаметные ресурсы. Смыслов растет и совершенствуется с такой быстротой, что может поднести немало сюрпризов еще и в этом турнире. Левенфиш: "Смыслов, растерявший в первом круге 1,5 очка из-за юношеского легкомыслия, во втором набирает 3 очка, а мог иметь при условии точной игры с Ботвинником и 3,5. Еще свеж в памяти его замечательный рывок в последнем чемпионате. Вдруг этот 20-летний юноша "тряхнет стариной", тогда борьба за лидерство может стать очень интересной".
Бондаревский: "Позади первая половина турнира. Своим результатом я неудовлетворен, хотя то состояние, в котором я начал турнир, не обещало ничего лучшего. Заблаговременно приехав в Ленинград для подготовки к соревнованию, я вынужден был спустя четыре дня вернуться по семейным обстоятельствам (смерть отца) в Ростов. Таким образом, мне не удалось ни подготовиться, ни отдохнуть" (турнирный бюллетень, 11 апреля 1941). Что же сказать о себе, самом неудачливом из шести претендентов? Я плохо сыграл в Ленинграде не из-за плохой формы и плохого знания теории, как полагают некоторые уважаемые товарищи. Виной неудачи является моя обычная неуравновешенность, в этом турнире переходящая все границы. Я играл слишком азартно, как в турнире подобного класса играть ни в коем случае не следует.
Левенфиш: "Слабая теоретическая подготовка самым отрицательным образом сказалась на результатах игры новых гроссмейстеров. Чем сильнее состав, тем больше возрастает роль дебюта. В 12-м чемпионате и Бондаревский, и Лилиенталь счастливо преодолели в ряде партий дебютные заграждения. В матч-турнире им приходится значительно труднее". Я не падаю духом. В Москве я постараюсь поправить насколько возможно мои турнирные дела… По обычаю, статью полагается закончить прогнозами о второй половине матч-турнира. Но прогнозов не будет" (турнирный бюллетень, 11 апреля 1941). ПЕРВЫЙ СРЕДИ РАВНЫХБотвинник: "Москвичи с нетерпением ждали начала второй половины турнира, которая после небольшой паузы (необходимой для переезда участников и судейской коллегии в Москву) была открыта 11 апреля в Колонном зале Дома союзов. Колонный зал, к сожалению, не телефонизирован, и комментирование пришлось прекратить. Высказывалось опасение, что поэтому в зале уже не удастся поддерживать ту полную тишину, которая была в Таврическом дворце и которая так необходима мастерам при напряженной турнирной борьбе. К чести московских шахматистов следует указать, что эти опасения были совершенно напрасными, – в Колонном зале поддерживалась образцовая тишина.
Секрет "сознательности" зрителей Ботвинник раскрыл в книге "К достижению цели":
Третий кризис борьбы – это моя партия с Лилиенталем из 12-го тура. Она была отложена после первых пяти часов игры в худшем для меня положении. Тщательный анализ показал, что шансы Лилиенталя были несколько проблематичными, а при бесхитростной игре с его стороны я тонким путем мог добиваться ничьей. Когда же фотограф, явившийся меня фотографировать непосредственно от Лилиенталя, рассказал мне, что Лилиенталь не сомневается в победе, я уверился, что спасу партию.
Доигрывание сначала подтвердило мои предположения: уверенность Лилиенталя свидетельствовала о том, что некоторые тонкости ускользнули от его внимания, и всё шло как по маслу. Но здесь нервы мне изменили. Вместо того чтобы сделать ход, намеченный при домашнем анализе и ведущий к равному эндшпилю, я избрал другой план игры и проиграл в несколько ходов. Неожиданный оборот, который приняла партия с Лилиенталем, заставил меня подтянуться. Боевое настроение вернулось ко мне (Ботвиннику помогло, что в том туре Керес тоже проиграл: сохранившийся отрыв в полтора очка был чрезвычайно важен перед личной встречей в 13-м туре, где Керес играл белыми). Все последующие партии, в тех случаях, когда я садился за доску с твердым намерением добиться победы, мне удалось выиграть, и в итоге звание абсолютного чемпиона было завоевано мною…
Котов: "Лишь иногда Ботвинник чувствует себя неуверенно. Когда позиция, только что казавшаяся спокойной, начинает неожиданно обостряться, когда почва обычных позиционных понятий начинает уходить из-под ног, тогда Ботвинник часто нервничает и допускает ошибки. Мне кажется, что это органический порок стиля игры Ботвинника, зависящий от особенностей характера" (турнирный бюллетень, 30 апреля 1941).
Большую помощь при подготовке оказал мне мой старый друг мастер Рагозин. Мы с ним играли тренировочные партии в "соответствующей" обстановке. Ввиду того что я несколько отвык от табачного дыма и немного пострадал из-за этого в предыдущем турнире, Рагозин во время наших партий часто ставил "дымовые завесы". Понятно, что, когда в матч-турнире мои партнеры (разумеется, нечаянно!) пускали табачный дым в мою сторону, это не оказывало какого-либо действия. Мне кажется, что победа в этом матч-турнире – самая значительная в моей шахматной деятельности". В турнирном сборнике Ботвинник дал характеристики всем участникам, не только себе. Они интересны, но… это уже взгляд из 1947 года. А хотите узнать, что он сказал сразу по окончании борьбы? Запись беседы с ним была опубликована в "64" (1 мая 1941). Ботвинник: "Занявший второе место гроссмейстер Керес широко известен как один из сильнейших современных шахматистов. Сила его, главным образом, проявляется в очень тонком понимании позиции. После неудачного старта он энергичным финишем значительно улучшил свое турнирное положение (и удостоился титула "гроссмейстер СССР"). Флор: "В беседе с представителями печати Ботвинник сказал: "Керес – очень тонкий позиционный шахматист". Эта характеристика оказалась для всех совершенно неожиданной. Я также не могу согласиться с мнением абсолютного чемпиона СССР. Керес разбирается, конечно, очень хорошо в позиционной игре, но по своему стилю – он, безусловно, ярко выраженный комбинационный шахматист. Правда, за последние годы Керес стал заметно тяготеть к простым позициям, проводя партии в так называемом "файно-флоровском" стиле. Но это объясняется, главным образом, практическими соображениями. Керес прежде выступал в советских турнирах со средним успехом. И он решил на этот раз быть несколько осторожнее. "Я не имел успеха в тренировочном турнире, – думал он, – проводя партии в обоюдоостром комбинационном стиле. Попробую теперь играть в том стиле, в котором добивались в СССР хороших спортивных результатов Капабланка и Флор" ("Шахматы в СССР", июнь 1941).
Смыслов и Болеславский – очень талантливые мастера, которые с каждым турниром всё совершенствуются. Смыслов имеет, очевидно, несколько больший опыт. Он хорошо анализирует, упорно и изобретательно защищается, точно разыгрывает эндшпиль.
Смыслов: "Я играл немного рискованно. Показательно, что из четырех проигранных партий в трех потерпел поражения белыми. Стремясь к победе, я слишком оптимистично оценивал свою позицию. Однако в будущем я постараюсь не изжить, а напротив, укрепить в себе оптимизм, ибо без веры в свои силы вообще нельзя побеждать. Всё дело в том, чтобы хорошей игрой оправдать риск, неизбежный при стремлении к выигрышу" (турнирный бюллетень, 30 апреля 1941). Болеславский – тонкий позиционный мастер. Но, сужая свой дебютный репертуар, он предоставляет своим противникам серьезное преимущество. Анализ отложенных позиций имеет большое значение для турнирных успехов. Болеславскому следует учесть опыт его партии с Бондаревским, когда он не смог реализовать преимущество двух пешек в эндшпиле, и уделить больше внимания технике. Лучше мог сыграть и Лилиенталь, класс игры которого за последние годы серьезно повысился. Он недостаточно знаком с книжными вариантами, но современные дебюты, встречавшиеся в его практике, он хорошо изучил. И лишь плохой спортивной формой можно объяснить его невысокий результат. Бондаревский – один из наиболее талантливых наших шахматистов. Его сила в исключительно точном расчете вариантов. Каждую партию он играет с полным напряжением, и поэтому высоких результатов от него можно ждать лишь при условии хорошей физической подготовки. В этом турнире он на финише сдал и играл ниже своей силы. Неправильно на основании отдельных успехов и неудач делать скороспелые выводы о силе шахматиста. При равном классе неизбежны случаи, когда победитель одного турнира сыграет менее удачно в другом соревновании. Следует также добавить, что к классу участников матч-турнира принадлежит еще ряд ведущих советских шахматистов". Правда, неожиданный конец? Как видите, Ботвинник не спешил задирать нос после неудачи в предыдущем чемпионате. В 47-м он такого уже не написал…
8.0-0-0? «Конечно, надо играть 8.dxc5! – уверен Каспаров. – Я победил так Корчного (Тилбург 1989): 8...0-0 9.e3 Nbd7 10.Bd3 Qa5 11.Ne2 и т.д. Да и после 8...g5!? 9.Bg3 Ne4 10.e3 одержал пару неплохих побед...Именно из-за этих моих партий 5...exd5 почти вышло из употребления, а после успеха черных в партии Белявский – Романишин (Гронинген 1993) все вернулись к 5...Qxd5 и на 6.Nf3 – 6...Qf5!? А если 6.е3, то 6...с5 (Каспаров – Ананд, Нью-Йорк(м/2) 1995)». 8...Bxc3. «Против Микенаса я продолжал 8...0-0 и ничего хорошего не получил. В ноябре–декабре 1940 года я нашел правильный путь для черных. Велико же было мое разочарование, когда в одном из январских (точнее, 5 февраля) номеров газеты «64» (за 1941 г.) я прочел партию Белавенец – Симагин, в которой Симагин сделал два первых хода верного плана! Случайно эта партия не была замечена Кересом, который в противном случае, конечно, сумел бы добраться до истины. Таким образом, мне все-таки удалось применить подготовленный вариант». Это версия из турнирного сборника. По горячим следам (см. примечание к 10-му ходу) Ботвинник ни словом не обмолвился о притязаниях на ход 8...Bxc3. Как, впрочем, и другие комментаторы. Белавенец: «Ботвинник никогда не оставляет без внимания теоретически ценных партий, и к этому турниру он подготовил существенное уточнение идеи Симагина». Флор: «Ход в тексте (8...Bxc3) найден московским шахматистом Симагиным»...Странно, но нет упоминаний о «декабрьской находке» и в более поздних книгах Ботвинника «Полвека в шахматах» (1978) и «Аналитические и критические работы. 1923–1941» (1984). 9.Qxc3. На 9.Bxf6 последовало бы 9...Bxb2+ 10.Kxb2 Qxf6 11.Qxc5 Be6 (Каспаров указал 11...Nc6, но ход Ботвинника коварнее: 12.Qc7 Na6!). 9...g5 10.Bg3 cxd4! Вот она, новинка Ботвинника! Спустя годы он с торжеством напишет: «Этот ход, конечно, оказался неожиданным для моего партнера. Со всей тщательностью я проанализировал данное продолжение в кабинетной тиши». А тогда, комментируя партию в «Шахматах в СССР» (№ 5, 1941) он просто отметил: «В партии Белавенец – Симагин (первенство Москвы, 1941) было сыграно 10...Ne4 11.Qa3 cxd4 12.e3 с осложнениями. Ход 10...Ne4 явно преждевременен, к тому же при этом ослабляется пешка d5». 11.Qxd4 Nc6 12.Qa4. Пытаясь связкой задержать вскрытие роковой линии «с»... 12...Bf5 13.e3. «Рыбка» считает это лучшим шансом. В «Аналитических и критических работах» (1984), вышедших уже после смерти Кереса, Ботвинник напишет: «Уже в дебюте сказываются недостатки характера Кереса. Он не смог стоически перенести неприятную неожиданность и упускает обязательную возможность обострить игру: 13...Qb6 14.e4 dxe4 15.Kb1, уводя короля из-под ударов неприятельских фигур». Но, во-первых, эту «обязательную возможность» Ботвинник нашел только спустя годы (в журнале он привел вполне проигрышный вариант 13.f3 Qe7 (b6) 14.e4 Qc5+ 15.Kb1 dxe4), а во-вторых – компьютер не оставляет белым никаких шансов после 15...exf3+! или 15...0-0!
14.Bd3. По мнению Каспарова – решающая ошибка, поскольку указанный Ботвинником вариант 14.Ne2 a6! 15.Nc3 b5 16.Qxa6 b4 17.Bb5 Bd7! «с выигрышем фигуры» на поверку оказался с изъяном: «Сильнее 15.Qa3! b5 16.Kd2! a5 17.Rc1 Ne4+ 18.Kd1 с худшим, но вполне обороноспособным положением. Здесь, оказывается, безопаснее держать короля не в углу, а в центре!» Эту идею высказал еще Флор, комментируя партию в «64»: «Единственную возможность сопротивления давало еще 14.Kd2 с последующим Ke1. Правда, и после этой “обратной рокировки” атака черных должна увенчаться успехом». 14...Qd7! «Решающий ход! Увод короля на b1 не спасает белых, так как они попадают под смертельную связку по диагонали f5-b1» (Ботвинник). 15.Kb1 Bxd3+ 16.Rxd3 Qf5 17.e4. Всё другое столь же безнадежно: 17.Qb3 Nb4! или 17.Kc2 0-0 18.Kd2 Ne4+ 19.Ke2 Qg4+! 17...Nxe4 18.Ka1 0-0 (18...Nc5?! 19.Re3+) 19.Rd1 b5! «Последняя тонкость. Жертвой пешки черные выгадывают темп для финальной комбинации» (Ботвинник). 20.Qxb5 Nd4 21.Qd3 Nc2+ 22.Kb1 Nb4! Белые сдались. «Бывают варианты, которые ведут к худшей игре или даже к потере пешки, но при этом все же оставляют возможность какого-то сопротивления. Ход 8...0-0-0, однако, повлек за собой форменную катастрофу» (Флор). Шашки наголо!Флор: "Хотя Керес постиг все тонкости современной позиционной игры, он по своему стилю остается комбинационным шахматистом. Алехин, например, также прирожденный комбинационный шахматист, но он не хуже Капабланки умеет проводить партии и в строго позиционном стиле. Мое мнение о Кересе подтверждает и настоящая партия. Действительно, какой позиционный шахматист предложит своему противнику королевский гамбит? А это не впервые встречается в практике Кереса". Как и в 12-м чемпионате, Керес применил гамбит только на самом финише. Многие его укоряли: "Пауль, нужно было раньше начать играть в таком стиле". Но после страшного поражения от Ботвинника он, видимо, решил понапрасну не рисковать… Хотя эстонский гроссмейстер прокомментировал партию "с пылу с жару" (в газете "64"), на точности оценок и вариантов это не отразилось. КЕРЕС - ЛИЛИЕНТАЛЬ
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 |
10...a5. Ненужная трата времени, поскольку белые могли отразить угрозу, связанную с продвижением пешки, путем полезного хода 11.a3! Лучшим контршансом было немедленное 10...Bb4. На это могло бы последовать, например, 11.Qd3 (11.Qd4 c5!! 12.dxc6 Qxd4 13.Nxd4 Bc5 Ботвинник) 11...Bxc3 12.Qxc3 Nbxd5 13.Qd4 с хорошей игрой при двух слонах. Сильно также 11.Ne5.
Забавную нелепость обнаружил в монографии И.Глазкова и Я.Эстрина "Королевский гамбит" (1988). Вот комментарий к ходу 10...Bb4: "К этой позиции пришла партия Керес - Лилиенталь (Москва 1941), в которой после 11.Ne5 Bxc3 12.bxc3 Nbxd5 13.Ba3 Re8 14.Qd4 c6 15.f5 белые получили явное преимущество". Во-первых, ничего общего с партией, а во-вторых, после 15...Qc7 16.Rae1 b6! 17.Nxc6 Qxc6 18.Qxd5 Bb7 игра равна. Недаром теорию называют "подслеповатой дамой"...
11.a4 Bc5+. Что дает этот шах? Если черные собирались развить своего слона обязательно на f5, то они должны были сделать это немедленно; но предпочтительнее было 11...Bb4, чтобы получить контригру.
12.Kh1 Bf5 (12...Ng4 13.Ne4) 13.Ne5 Bb4. Черные убеждаются наконец, что без нападения на пешку d5 им не обойтись. Однако они потеряли несколько существенных темпов.
14.g4! Bc8? Нелогично, так как этим черные сами подтверждают ошибочность своих последних ходов. Продолжение 14...Bxc3 15.gxf5 Bb4 16.c4, правда, тоже не было особенно приятным для них, но все же являлось относительно лучшим.
15.Be3 Nbd7. Нельзя было, конечно, 15...Bxc3 16.bxc3 Nbxd5 из-за 17.Bc5 и g4-g5 (или 16...Nfxd5 17.Bc5 Re8 18.Bxb6! Рюмин).
 |
17.bxc3. Здесь белые, по-видимому, упускают хорошую для себя возможность. Я отказался от хода 17.gxf6 ввиду 17...Nxe5 18.fxg7 Re8 19.bxc3 Ng4 с контршансами у черных, но тем самым отказался, вероятно, от возможности быстро закончить партию. Дело в том, что продолжение 19.fxe5! Bxe5 20.Qh5 привело бы к быстрой развязке ввиду катастрофы на f7. Однако и ход в тексте неплох.
Компьютер расценивает обе возможности как примерно равные.
17...Ne4 18.d6. Белые напрасно начинают игру на материальные завоевания, лишаясь при этом своей многообещающей атаки. Следовало играть 18.Qh5 Nd6 19.Bd4 и затем усилить атаку путем Rf3 или Ng4.
18...Nxe5? Лилиенталь упустил превосходный шанс к спасению путем жертвы качества: 18...Nxd6 19.g6 hxg6 20.Nxg6 Nf6! 21.Nxf8 Bf5! За качество у черных была бы серьезная компенсация - открытое положение белого короля. Возможно, что при правильной игре белые все-таки одержали бы победу, но лишь в результате борьбы, которую пришлось бы начать сначала.
В турнирном сборнике Ботвинник "усилил" вариант путем 20...Qe8 21.Nxf8 Qxe3 "с некоторыми контршансами", зевнув убийственное 21.Qh5!
19.fxe5. Черные сдались, пожалуй, несколько рано, но все же вполне обоснованно, так как грозит Rxf7. Например, после 19...cxd6 выигрывает уже 20.Rxf7 Rxf7 21.Qd5 с последующим Rf1 или (после Qd7) е5-e6. Удовлетворительной защиты для черных вообще не видно, так как не проходит и 19...Nxg5 из-за 20.Bxg5 и d6-d7.
Излюбленный ход Смыслова
Эта превосходная победа – единственная из всего матч-турнира, которую Смыслов счел нужным включить в сборники "Избранные партии" (1952) и "В поисках гармонии" (1979). Может быть, потому, что она фактически решила вопрос о третьем месте: партия игралась в 19-м туре, а очков у соперников было поровну… Комментарии 20-летнего юноши в "64" показывают, что Василий Васильевич не сразу пришел к подчеркнуто лаконичному стилю, отличающему его зрелые работы.
СМЫСЛОВ – БОЛЕСЛАВСКИЙ
Французская защита C19
Комментирует В.Смыслов
1.e4 e6. Удивительный пассаж встретил в рукописи Романовского, посвященной матч-турниру ("Записки современника"):
"В турнирном бюллетене (№4) говорится о том, что москвич якобы сказал в шутку, что французская защита ведет черных к поражению. Едва ли это так, но Смыслов не скрывал своего отрицательного отношения к этому дебюту, говоря, что он постепенно утрачивает свои позиции. Таково мнение молодого Смыслова, и напрасно, на мой взгляд, бюллетень пытается свести это к шутке. Факту этому нетрудно дать объяснение. Во главе нашей шахматной печати сейчас стоят лица, которые привыкли думать "по правилам" и по раз и навсегда установленному трафарету. Поэтому всё то, что выходит из орбиты прочно установившихся у них точек зрения и различных понятий, им кажется просто шуткой. "Шутить изволите", – так, кажется, и говорят их уста, когда их уши, глаза слышат или видят нечто новое, свежее, выходящее за пределы их кругозора. Застывшие рутинеры! Так и хочется им сказать: "Уходите прочь с дороги; не мешайте творчески мыслить нашей молодежи..."
2.d4 d5 3.Nc3 Bb4 4.e5 c5 5.a3 Bxc3+ 6.bxc3 Ne7. Исходная позиция для многочисленных исследований. Размен королевского слона привел к ослаблению черных полей. Это будет особенно чувствительным при развитии слона на а3. Возникает вопрос: следует ли белым торопиться с продвижением 7.а4 или спокойно играть 7.Nf3? Трудно без основательной практической проверки ответить на поставленную задачу. Во всяком случае, если белые допускают блокаду ферзевого фланга, то им надо стремиться к максимальному использованию своих шансов на королевском. Возможно, что позиция допускает различную трактовку, в обоих случаях выгодную для белых. Маневр Qa5-a4 не выглядит опасным, так как сомнительно, чтобы было целесообразным использовать ферзя для блокады.
 |
 |
Причина колебаний Смыслова в том, что в партии с Ботвинником он избрал 7.Nf3 и в итоге проиграл. Против Болеславского, который в матч-турнире упорно отстаивал за черных эту систему, вначале тоже играли 7.Nf3, но он, по примеру Ботвинника, отвечал блокадным маневром Qa5-a4. И тогда Керес сыграл 7.a4 – судя по мегабазе, впервые на практике! Однако после 7...Qa5 8.Bd2 c4 9.g3 Bd7 10.Bh3 Nbc6 Болеславский без труда уравнял игру. Вторым, кто отважился на 7.a4, был Смыслов...
7.a4. Этот ход столь прочно вошел в дебютный арсенал Смыслова, что Ботвинник в "Аналитических и критических работах" даже ошибочно пишет, что "продвижение а3-а4 на 7-м ходу, пожалуй, впервые применил Смыслов в партии со мной в 1944 году". Позднее так очень любил играть Фишер, называя 7.а4 "излюбленным ходом Смыслова"...
7...Qa5 8.Qd2 Nbc6 9.Nf3 c4? После этого хода преимущество белых увеличивается; они могут не опасаться каких-либо осложнений в центре. Правда, размен 9...cxd4 10.cxd4 Qxd2+ 11.Bxd2, не допуская 11...Na5, тоже оставляет лучшие шансы для белых. Предпочтительнее было 9...Bd7.
10.g3 0-0 11.Bg2 f6. "Этот ход входит в "систему Болеславского", да он и необходим, так как оставлять пешку на ее господствующей высоте черные никак не могут" (Романовский).
12.exf6 Rxf6 13.0-0. Итоги дебюта благоприятны для белых. Они владеют большим пространством и располагают удобным объектом для атаки в виде отсталой пешки е6.
13...Bd7 14.Ba3 Re8 15.Nh4 Nc8. Заслуживало предпочтения 15...Nf5, разменивая коня h4.
16.f4 N6e7 17.Rfb1. Сыграно для упрочения и стабилизации ферзевого фланга. Черные не могут создать активной контригры и вынуждены перейти к защите.
"Характерная для Смыслова тактика: сначала привести в неподвижность тот фланг, где у противника может возникнуть контригра, а затем переход к главным операциям" (Романовский).
17...Qc7 18.a5 Bc6. Попытка 18...Nc6 не приносила облегчения. После 19.a6 b6 20.f5 exf5 21.Bxd5+ Kh8 22.Re1 позиция принимает открытый характер, что выгодно для белых, имеющих двух слонов.
Но сильнее 20...N8e7! 21.fxe6 Bxe6, не отдавая коренную пешку d5.
19.Nf3. Конь выполнил свою роль на h4 и теперь переправляется на прекрасную позицию в центре. Черные не смогут его разменять, так как тогда решает вскрытие линии "f".
 |
20...Nce7. "Нерешительность! – укоряет Ботвинник. – После 20...Nxe5 21.fxe5 Rf7 22.Rf1 Rxf1+ 23.Rxf1 Qxa5 24.Bb4 Qc7 черным нечего опасаться". В "Избранных партиях" Смыслов деликатно, без указания адресата, опроверг этот вариант, добавив всего один ход – 25.Qf4 с угрозой Qf8+! (25...h6 26.Bf3 и Bh5 "с решающим усилением атаки").
21.Bc5 a6 22.Ng4. Белые достигли стабилизации ферзевого фланга и намечают план атаки на королевском. Сначала организуется давление на пешку е6.
22...Rf7 23.Re1 Nf5 24.Re2 h6 25.Rae1 Qc8. Не проходит 25...Bd7 из-за 26.Bxd5. Вариант 25...Qxa5 26.Rxe6 Rxe6 27.Rxe6 тоже оставляет белым преимущество.
26.Bf3. Этот ход освобождает поле g2 для ладьи и имеет целью создать угрозу перевода слона на h5, а также подготовить продвижение h2-h4-h5 с дальнейшим завоеванием пространства.
 |
Белые сконцентрировали все свои силы на королевском фланге. Опять невыгодно для черных 28...Qxa5 29.Rxe6 Rxe6 30.Qxe6 с вторжением белых фигур; возвращаться ферзем на с8 мало кому понравится. Остается только ход в тексте.
28...Nf8. Ботвинник считал, что "после 28...Qd7 29.h4 h5 30.Nh2 Kh6 31.Qd2 Rf6 32.g4 hxg4 33.Nxg4+ Kh7 34.Nxf6+ gxf6 черные сохраняли встречные шансы", но контрвариант Смыслова (опять же без намека на полемику!) для компьютера более убедителен: "На 28...Qd7 возможно 29.Nf2 Nf8 30.Bh5 g6 31.Bf3, угрожая маневром Ng4-e5, а если 31...h5, то 32.Nh3, используя ослабление пешечной цепи черных".
29.Ne5 Rf6 30.g4 Nd6 31.Qg3 Nf7. Черные не могут спасти партии и при других ходах (31...Ne4 32.Bxe4+ dxe4 33.Nxc4, не опасаясь 33...Bb5 из-за 34.Nd6). У белых всегда найдутся возможности пешечного прорыва.
32.g5 Nxe5 (вынужденная жертва ввиду угрозы 33.g6+) 33.gxf6 Nxf3+ 34.Rxf3 gxf6 35.f5! Это продвижение ведет к быстрой победе.
35...Qxg3+ 36.Rxg3 e5 37.Reg2 Nd7. Защищаясь от мата в три хода, черный король попадает в другую матовую сеть.
38.Rg7+ Kh8 39.R7g6 Kh7 40.Ba3 exd4 41.Bc1! Черные сдались.
Харакири
Ильин-Женевский: "Это оригинальное начало не встречалось в серьезной турнирной практике уже около ста лет. Попытка Лилиенталя воскресить из тьмы веков давно похороненное начало делает ему, несомненно, честь, хотя и не приносит победы".
Проиграв Болеславскому в первом круге, Лилиенталь решил запутать его уже в дебюте, но… перехитрил сам себя! Партия удалась на славу – и была единственной, которую Болеславский прокомментировал тогда в печати (в "Шахматах в СССР").
БОЛЕСЛАВСКИЙ – ЛИЛИЕНТАЛЬ
Дебют королевского коня C40
Комментирует И.Болеславский
1.e4 e5 2.Nf3 d5. Это продолжение забраковано теорией, и вряд ли в него можно вдохнуть жизнь. Во всяком случае, в настоящей партии этого не случилось.
"Пытаться "поймать" Болеславского на этот старый вариант – по меньшей мере наивно, так как Болеславский большой специалист в фигурной игре. "Теории" варианта он, конечно, не знал, и это оказалось в его пользу" (Ботвинник).
3.Nxe5 Qe7. Сильнее здесь 3...Bd6. Хотя ход в тексте и рекомендован "Современным дебютом" (советским "Хандбухом" под редакцией Левенфиша, вышедшим в 1940 году), он не может быть хорош, так как противоречит принципам развития.
 |
 |
5.Nd3! Именно так, для того чтобы перевести коня на f4. Слабее рекомендуемое "Современным дебютом" 5.Nf3 dxe4 6.Nfd2 (на основании "самой свежей" партии Яниш – Петров, 1844), после чего конь белых расположен неудачно.
5...dxe4 6.Nf4 Qf7? После этого спасти партию уже нельзя. Лучше было 6...Bf5 с последующим Nc6 и 0-0-0, но и в этом случае позиция белых значительно лучше.
Ботвинник советовал 6...f5 7.Bc4 Nf6, "и черные могут держаться". Впрочем, это спор из области шахматной схоластики: вряд ли у Лилиенталя найдутся последователи...
7.Nd2 Bf5 8.g4! Немедленно выясняя положение слона: черные должны или ослабить важный пункт е6, или отдать пешку е4. Они предпочли первое.
8...Bg6 9.Bc4 Qd7 10.Qe2. Выигрыш пешки путем 10.Nxg6 и Nxe4 был в этой позиции слишком малым достижением, и поэтому я избрал другой путь реализации преимущества. Теперь белые угрожают 11.Nxg6 и Qxe4+. Поэтому Лилиенталь решается взять пешку d4.
10...Qxd4 11.Ne6 Qb6. На 11...Qe5 немедленно решало 12.Nb3 с угрозой Bf4 (или 12.f4! Блюменфельд).
12.Nxe4 Nd7 13.Bf4. Белые не соблазняются возможностью сразу использовать открытую линию "е", а подводят последние резервы для нанесения решающего удара.
 |
 |
15.N4g5! "Очень изящно! Ввиду угрозы 16.Nxf7 черные вынуждены взять на g5, после чего линия "е" вскрывается" (Ботвинник).
15...fxg5 16.Bxe5 Bxe6 17.Bxc7! Черные сдались: они получают мат или теряют ферзя.
Итоговый счет в матче оказался для гроссмейстера ужасным – 0,5:3,5! Комментируя партию между ними в последнем круге, Ботвинник меланхолично заметил: "Болеславский, по-видимому, оказывал какое-то "волшебное" действие на Лилиенталя..."
Точечная подготовка
Керес: "Эта победа Лилиенталя произвела на меня особенно сильное впечатление. И не только потому, что я в ней оказался пострадавшим. Если бы я был сторонним наблюдателем, объективным зрителем, я бы сказал то же самое: это, несомненно, большое творческое достижение московского гроссмейстера".
ЛИЛИЕНТАЛЬ – КЕРЕС
Комментирует А.Лилиенталь
 |
15...Qc2! До сих пор всё шло, как в 13-й партии матча Эйве – Керес (1940). В ней Керес играл 15...e5, на что Эйве пожертвовал пешку путем 16.d6, ничего, правда, не получив взамен. Жертвовать пешку, конечно, не обязательно. Достаточно хорошо 16.Nd3 или 16.Ng2. Сделанным ходом Керес значительно усилил игру черных.
16.e4 e5? И здесь следовало воздержаться от этого хода. На 16...Bf6 я собирался играть 17.Re1, и если 17...Bxb2 18.Bxb2 Qxb2, то 19.e5! с сильной атакой. Правильно было 16...Nc5!, и если 17.e5, то 17...d6!, ликвидируя пешечный центр белых.
17.Nd3 (но не 17.Nh5 f5!, после чего конь не имеет отступления) 17...f6? Слабый ход, являющийся первоисточником проигрыша. Необходимо было 17...d6, и если 18.Ne1, то 18...Qc8 и f7-f5.
Этому замыслу препятствует 19.g4, поэтому в более поздних примечаниях Лилиенталь рекомендует уже ход 17...Nc5, указанный Ботвинником.
18.Ne1! Qa4 19.b3. "Парируя 19...Nc5. На 19...Qd4 следует 20.Nc2 " (Ботвинник).
19...Qa5 20.Ng2 (конь направляется на f5, где он займет превосходную позицию) 20...Bc5 21.Be3 Rac8. Несколько лучше было 21...Ba3.
 |
 |
22.Bxc5. "Лишь здесь можно сделать упрек Лилиенталю. Правильно было 22.a3 (22...Bxe3 23.Nxe3 Rc3 24.Qg4 или 22...Bd4 23.b4 Qb5 24.Bxd4 exd4 25.Rfd1)" (Ботвинник).
Упрек в свой адрес Лилиенталь впоследствии принял, а вот за Кереса вступился – и, как показал анализ, не зря:
"По мнению Ботвинника, черным сейчас следовало играть 22...bxc5, запирая линию "с" и после 23.Ne3 d6 24.Nc4 Qd8 "почти уравнивая игру". Мне, однако, кажется, что 25.Qf5! ставило черных в трудное положение. Если 25...Re8, то 26.f4! К выгоде белых и 25...Nc7 26.f4 g6 27.Qg4".
22...Qxc5 23.Ne3 Kh8 24.Qg4 Rf7. Ход 24...Qe7 после 25.Nf5 Qf7 26.Nd6 приводил к потере качества, но, возможно, что сильнее было 24...Rfd8.
25.Rad1 g6. На первый взгляд кажется, что черные, отразив непосредственные угрозы на королевском фланге, стоят удовлетворительно, но на самом деле атака только начинается.
26.Qe2! Nb8. Конь должен отступить, так как плохо 26...Nb4 27.Rd2 с угрозой 28.a3 или 26...Qa5 27.Nc4.
27.Rd2 Rff8 28.Rc2 Qa3 (попытка предупредить 29.Rfc1, на что последует 29...Qxc1+) 29.Nc4 Qb4 30.Rfc1 Rfd8.
 |
31.h4! Напоминая черным, что опасность на королевском фланге еще не миновала.
31...Qf8. Начиная с этого момента (по словам Рагозина, уже с 24-го хода) Керес испытывал недостаток времени. Правда, его положение уже тяжелое: все фигуры черных на последней линии, а конь b8 не имеет ходов. Королевский фланг также ослаблен.
32.Ne3 Rxc2 33.Rxc2 Rc8 34.Rxc8 Qxc8 35.Qf3. Размены ладей нисколько не облегчили положения черных. Они играют, по существу, без фигуры.
35...Kg7 36.Ng4 Qf8 37.h5! gxh5. Угрожало 38.h6+ с выигрышем пешки f6, но теперь конь попадает на f5, и это решает.
38.Ne3 d6 39.Nf5+ Kg6 40.Qc3! Na6. "Едва Керес сделал этот контрольный ход, как флажок на его часах упал" (Рагозин).
41.Qc6 Nc5 42.f3. Еще проще, чем 42.Nxd6. Ферзь должен занять 7-ю горизонталь при коне на f5, что окончательно свяжет игру черных.
42...Nd3 43.Qc7 b5 44.Qxa7. Черные сдались.
"Хорошая партия Лилиенталя!" (Ботвинник).
Трагедия ошибок
Какая-то чертовщина творилась в партиях Ботвинника с Бондаревским: в четырех партиях кряду лидер советских шахмат оставался без пешки! В 11-м чемпионате ему с трудом удалось спастись. В 12-м он проиграл, зевнув напоследок несложную комбинацию (по свидетельству Авербаха, ростовчанин тогда сказал: "Удивляюсь, как этот человек может быть чемпионом СССР?"). Первая партия в матч-турнире – и новое поражение Ботвинника! И в следующей он опять попал в безнадегу… Это уже начинало смахивать на "комплекс Бондаревского".
Перелом наступил после 15-го тура. Сначала Бондаревский не смог дожать Ботвинника при доигрывании, а через день, когда игралась пропущенная партия 8-го тура, он роковым образом не угадал с дебютом (как бороться с ходом 3.е5 во французской, Ботвинник показал еще в матче с Левенфишем) и с треском проиграл. Вы скажете, чего тут рокового: сегодня проиграл, завтра выиграл, – но эти "дебютные" победы Ботвинника, в которых он по-бульдожьи хватал противника мертвой хваткой, обладали страшным свойством ломать людей, оставляя в их душах незаживающие раны… Бондаревский не одержал больше ни одной победы! Он еще сделал три ничьи, но, проиграв (тоже пропущенную) партию Кересу, окончательно сник, и на финише с Ботвинником и Лилиенталем борьбы уже не было…
 |
Эта партия может показаться комедией ошибок, но, учитывая, скольких нервов стоила она соперникам, точнее ее все же назвать "трагедией ошибок". Разобраться в них нам поможет "тройная оптика" из примечаний Ботвинника (в турнирном сборнике), Левенфиша (в "64") и Блюменфельда (в бюллетене). Сам Бондаревский свою победу над Ботвинником почему-то не прокомментировал…
БОТВИННИК - БОНДАРЕВСКИЙ
 |
22.Rac1. «Грубый промах, – объяснил Ботвинник в турнирном сборнике (1947). – Белые не видели хода 22...Qd7. Правильно было 22.Na4 с хорошей партией».
«Белые отказываются от намеченного 22.Na4 из-за 22...Qc2 23.Qxc2 Rxc2 24.Bf1 Bg4 с выигранной позицией или 23.Nc5 Bxd4+ 24.Qxd4 Qxe2, и не видно, как белые могут отыграть пешку...» (Блюменфельд). В первом варианте, конечно, лучше 24.Kf1, но после 24...Bf5! давление черных очень неприятно.
22...Qd7! (закрывая коню путь на с5) 23.b5. «Белые теряют хладнокровие. Конь все равно не попадет на с5, а ослабление ферзевого фланга становится еще ощутимее» (Ботвинник).
Лучше было 23.Kh1, заранее уводя короля с опасной диагонали.
23...Qd6 24.bxa6 bxa6 25.a4 (увы: 25.Na4 Qxa3 26.Nc5 a5 27.Ra1 опровергается 27...Bxd4+!) 25...g5!
 |
«Инициатива перешла к черным. Если ферзевый фланг белые неосторожно вскрыли сами, то на королевском фланге к этому их вынуждают черные. У белых образуется новая слабость, а черные слоны получают новые возможности» (Ботвинник).
26.g3 gxf4 27.gxf4 Kh8 28.Kh1 Rg8 29.Bf3. Приходится уступить поле с4. Но что делать? На указанное Ботвинником 29.Qe3 сильно 29...Bf5!, и если 30.Bf3, то 30...Rge8 31.Qd2 Qb4, и белые несут потери (32.Ne4 Qxd2 33.Nxd2 Bc2! или 32.Bxd5 Red8 33.Qe3 Bg4).
29...Rc4. Левенфиш пишет, что «просто решало 29...Bg4 30.Bxg4 Rxg4 31.Ne2 и только сейчас 31...Rc4 », упустив из виду реплику 31.Ne4!
30.Qe3 Rgc8 31.Ne2 Bf5 (31...Rxa4? 32.Rxc8+ и Qe8+) 32.a5 Qd7 33.Rg1 Re8 34.Qf2 Qc8. «Оба партнера испытывали недостаток времени. Поэтому, должно быть, черные играют на мелкие ловушки – сейчас грозит 35...Rxe2 » (Ботвинник).
35.Rce1 Be4. Ходом 35...Rc2! можно было поставить еще одну ловушку: 36.Bxd5? Bg4 37.Bf3 Bh4!
36.Rg2 Bxf3. «Черные без боя отдают всё свое преимущество. Ферзя белых нельзя было вводить в игру, так как сразу начинают сказываться слабости черных (d5, h6). Путем 36...Qh3 черные захватывали новые важные позиции» (Ботвинник).
В этом случае белым пришлось бы взять на е4 или отдать пешку d4, «так как в случае 37.Rg3 Bh4! 38.Rxh3 Bxf2 39.Rf1 Bxf3+ 40.Rxf3 Rxe2 41.R1xf2 Rxf2 42.Rxf2 Rxd4 дело переходит в прозаический выигранный ладейный эндшпиль» (Левенфиш).
37.Qxf3 Qf5 38.Reg1 Bxd4. Не удавалось подготовить взятие пешки ходом 38...Rd8 из-за 39.Qb3! (39...Bxd4? 40.Nxd4 Rxd4 41.Qb6), но, по мнению Ботвинника, 38...Rcc8 39.Ng3 Qh7 40.Qxd5 Rcd8 «было вполне приемлемо» (хотя после 41.Qc4 Bxd4 42.Rd1 черные теряли пешку).
«Но у Бондаревского оставались считанные секунды...» (Левенфиш).
 |
39.Ng3? «Вариант 39.Nxd4 Rxd4 40.Qc3 Qf6 41.Rg7!! Rxf4 42.Qg3 Rfe4 43.Rg8+ Kh7 44.Qxg7+ Qxg7 45.R1xg7# был бы много убедительнее.
Ленинградский шахматист Уланов нашел здесь остроумную защиту: 41...Rd8, чтобы на 42.Qg3 ответить 42...Rd1! Однако после 42.h3! Rxf4 (цугцванг; 42...Qf5 с идеей 43.Qxd4?? Qxh3# парировалось тем же 43.Qg3) 43.Qg3 Rf1 44.Rg8+ Kh7 45.Qd3+ Qf5 46.Qxf5+ Rxf5 47.R1g7# результат получался такой же, как в предыдущем варианте» (Ботвинник).
39...Qh7?! Обмен любезностями: после 39...Qe6! 40.Re2 Be3 игра складывалась явно в пользу черных. Теперь же инициатива переходит к белым.
40.Qxd5 Bxg1 41.Qxc4 Ba7 (записанный ход) 42.Nf1. «К счастью для черных, не проходит 42.Qxa6 из-за неожиданного ответа 42...Qg6!, и шансы только у черных» (Левенфиш). Нельзя ни 43.Qxa7 Re1+ 44.Rg1 Qc6+, ни 43.Qxg6 Re1+. Очень красиво! Правда, в первом варианте лучше 44.Qg1! Rxg1+ 45.Kxg1 Qb1+ 46.Kf2 Qa2+ 47.Ne2! Qxa5, и с отрезанным королем черным не выиграть.
42...Qf5 43.Qc3+ f6 44.Qc7 Qh7 45.Qc6 Qf7 46.Qxa6 Bd4. Ботвинник считал, что «это дает белым серьезные шансы на выигрыш», предлагая взамен 46...Bb8. Действительно, в этом случае у черных был четкий «соскок»: 47.Qd3 Bxf4 48.a6 Re1! 49.a7 Rxf1+ 50.Qxf1 Qxa7 с ничьей (51.Qxf4 Qa1+). Но и ход в партии ничего не портит.
47.Qd3. Блюменфельд ратовал за 47.Qb5, «отнимая у черного ферзя поля по диагонали a8-h1 и поле h5», однако после 47...Re1 48.Rd2 Qa7! не видно, как белым усилить позицию (49.Kg2 Qa8+ 50.Kg3 Qg8+ 51.Kh4 Be5!).
 |
48...Qd7. «В случае 48...Qd5 49.a6 Ra1 50.Qe2 Qc6 51.Kh2 черным плохо. Сейчас же грозит 49...Rxf1+ 50.Qxf1 Qxh3+ 51.Rh2 Qxf1# » (Ботвинник).
А вот компьютер ставит на 48...Qd5. Почему? Оказывается, после 49...f5! белые в полном пату (50.Kh2?? Bg1+) и вынуждены продвинуть пешку, что ведет к битой ничьей: 50.a7 (или 50.h4 Kh7 51.h5 Kh8 52.а7) 50...Ra1 51.Qe2 Qc6 52.Kh2 Rxa7.
49.f5. Вновь передает инициативу черным. В качестве альтернативы Ботвинник привел вариант Левенфиша 49.Rd2! Qd5+ 50.Kh2 Rxf1 51.Qxf1 Bg1+ 52.Kxg1 Qxd2 53.a6 с «весьма благоприятным ферзевым эндшпилем», но правильно 49...Qe6! 50.Kh2 Re4 51.Rg2 Qe8 (51...Rxf4? 52.Qg6) 52.Ng3 Rxf4 53.Ne2 Rf2 и т.д.
49...Qd5 50.a6 Ra1 51.Qe2 Qc6 52.Kh2. «Новый промах», – сетует Ботвинник. (Ох, уж эти промахи! Еще Давид Ионович, помню, злился: «Как у Ботвинника – так промах, у других – одни ошибки».) Да, вариант Блюменфельда 52.Qd3 Qc1 53.Qxd4 Qxf1+ 54.Qg1 Qxa6 55.Rg8+ сразу форсировал ничью, в то время как сейчас белым еще рано расслабляться.
52...Be5+ 53.Kg1 Qc5+ 54.Kh1? Зевок пешки. Следовало играть 54.Rf2, не опасаясь 54...Bd4 55.Qe8+ Kg7 56.Qd7+! с вечным шахом.
54...Qc3 55.Kg1 Bd4+ 56.Kh2 Be5+ 57.Kg1 Qxh3 58.Qc4. «Ввиду угрозы дать мат ничья белым как будто обеспечена, но черные предусмотрели дальше» (Блюменфельд).
58...Qe3+ 59.Rf2 (плохо 59.Kh1? Rxf1+ 60.Qxf1 Qh3+ 61.Kg1 Bd4+ 62.Rf2 Qg3+) 59...h5 60.Kg2 Qg5+ 61.Kh1.
 |
 |
61...Rc1. «После 61...Qg3 62.Qc8+ (62.Rg2 Rxf1+!) 62...Kh7 63.Qd7+ Kh6 64.Qd2+ Qg5 65.Qb4 Rxa6 66.Qf8+ Qg7 67.Qxg7+ Kxg7 белые вряд ли могли спасти эндшпиль» (Ботвинник).
Курьезный момент! Начало этого варианта указал Блюменфельд, но после 64.Qd2+ он отметил: «Чтобы уклониться от шахов, черным приходится играть 64...Qg5, после чего выигрыш далеко не ясен». Ботвинник решил усилить вариант, не заметив, что 65...Rxa6? мгновенно проигрывает из-за 66.Rg2 (66...Bd6 67.Qc4). Но после 65...Bg3! белые и впрямь «вряд ли могли спасти эндшпиль», так как пешка а6 обречена.
62.Qa4 Qg8 63.Qh4 Qa8+ 64.Kg1 Rc7 65.Rg2. Явный промах, после которого машина уверенно рисует «строчку». Очевидное 65.Qxh5+ Rh7 66.Qf3 позволяло белым выйти сухими из воды: 66...Qg8+ 67.Rg2 Bd4+ 68.Ne3 или 66...Rg7+ 67.Kh1 Qxa6 68.Rh2+! Bxh2 69.Qh5+.
65...Qa7+ 66.Kh1 Qxa6 67.Kg1 Qa7+ 68.Kh1 Qa6 69.Kg1 Qb6+ 70.Kh1 Qb5 71.Kg1 Qb6+ 72.Kh1 Qb5. Упуская шанс выиграть вторую пешку: 72...Qb1! 73.Kg1 (73.Qf2? Rc3 или 73.Rf2? Qd3) 73...Qxf5.
73.Kg1 Qc5+ 74.Kh1 Qc1 75.Kg1 Qd1 (грозя Bd4+) 76.Qe4 Kh7 77.Rd2 Rg7+ 78.Rg2 Rd7. Усложняет путь к выигрышу. Лучший путь указал Ботвинник: 78...Bd4+! 79.Kh2 Qxf1 80.Rxg7+ Kxg7 81.Qxd4 Qxf5 с двумя лишними пешками.
79.Qc4 Rg7. «Пожалуй, лучше был размен ферзей – 79...Qd4+, а не ладей» (Ботвинник).
 |
81.Qe4? Не используя подвернувшуюся возможность. Спасало 81.Kg2! (Блюменфельд) 81...Kh6 82.Ne3 Qd2+ 83.Kf3 Bd4 84.Nd5 h4 85.Qe2! Соль в том, что при размене ферзей можно отдать коня за пешку – 85...Qxe2+ 86.Kxe2 Kxf5 87.Nxf6!, так как у черных слон не того цвета!
81...Qg4+ 82.Qxg4+ hxg4 83.Nd2. «Беда белых, что нельзя играть 83.Ne3 Bd4 и т.д. Если бы король стоял на g2, то эндшпиль – ничейный» (Блюменфельд).
83...Kh6 84.Ne4 Kh5 85.Kh1 Kh4 86.Kg2 Bd4. «Теперь только к ничьей ведет 86...g3? 87.Nd2 : белые владеют полем f3, и черные пешки продвинуться не могут» (Блюменфельд).
87.Kh2 Bb2 88.Kg2 Be5 89.Kg1. Белые сдались, не приступая к доигрыванию. Надеяться на то, что после 89...Kh3 90.Kh1 черные поспешат сыграть 90...g3, зевнув этюдный ход 91.Nf2+!, можно только в цейтноте.
«Упорная, длительная борьба. Она была бы много короче, если бы обе стороны были на высоте», – закончил Ботвинник свои комментарии в турнирном сборнике. А вот что он сказал по окончании турнира: «Участники дали ряд интересных эндшпилей: здесь следует отметить в первую очередь эндшпили Бондаревского со мной и Болеславским (см. следующую партию), где он, несмотря на ограниченность материала, с большой энергией добился победы».
На ровном месте
Левенфиш: "Я считаю эту жертву замечательной потому, что если подойти к позиции, в которой Болеславский ее нашел, с точки зрения шахматной стратегии, то комбинация кажется невероятной. Черные жертвуют, когда все их фигуры стоят плохо! Но комбинация оказалась все же корректной, так как в расстановке белых фигур в данный момент была известная несогласованность, и она была вскрыта неожиданным ударом Болеславского".
БОНДАРЕВСКИЙ - БОЛЕСЛАВСКИЙ
 |
22.h4. В равной позиции белые решают проявить активность, не заметив эффектной контржертвы фигуры. Хитрован компьютер издали чует опасность, предлагая внешне невзрачный маневр 22.Ne3, смысл которого выяснится только на 26-м ходу...
22...e5! 23.fxe5. «Единственное», – утверждает Ботвинник в турнирном сборнике. Вторит ему и Котов: «Еще хуже 23.Bxf5 Bxf5 24.fxe5 Bxc2 с выигранной позицией у черных, а также 23.dxe5 Nfd4 24.cxd4 Bxg4 25.c3 Bxf3 26.Qxf3 Qc2 ». Второй вариант действительно нехорош, а вот в первом 25.Qf2! дает белым отличные встречные шансы: 25...Kg8 26.Rb2 Bf5 Ne3 или 25...Rxf3 26.Qxf3 Bxb1 27.Qf6+ с ничьей.
После же хода в партии белые оказываются на краю пропасти.
23...Nfxd4 24.cxd4 Bxg4 25.Rxf8+ Rxf8 26.Qxg4 Qxc2. «В этом вся соль. Ладья не может уйти с 1-й горизонтали, так как она должна защищать слона с1. Таким образом, черные могут немедленно вызвать ничью, постоянно нападая на ладью. Однако Болеславский правильно решает, что он без особого риска может продолжать игру дальше» (Ботвинник). Еще бы: машина оценивает позицию, как выигранную для черных!
27.Ra1 Qc3 28.Rb1 Qd3 29.Ra1 Nxd4 (29...Rf1+ 30.Kh2 Nxd4 31.Be3!) 30.Bf4.
 |
30...Ne2+. «Котов указывал, что после 30...Qe2 31.Qh3 Nf3+ 32.Kh1 d4 у черных сохранялись хорошие шансы на выигрыш. С этим трудно согласиться. После 33.h5 белые также получали хорошие шансы» (Ботвинник).
Тут-то машина просто пишет «строчку». Однако ходом 31...Qe4! черные и впрямь получали «хорошие шансы на выигрыш»: 32.Bh2 или 32.Rf1 – 32...c3 и с3-с2, а если 32.Kh2, то 32...Rxf4 33.Nxf4 Qxf4+ 34.Qg3 Qd2+ 35.Qg2 Nf3+ 36.Kg3 Qxg2+ 37.Kxg2 Nxh4+ и Nf5.
31.Kh2 Nxf4 32.Nxf4 Qe4 33.Rf1 Qxe5 34.Kh3 Rf5. Ботвинник считал возможным и 34...Kg8 («после 35.Rf3 d4 36.Ne2 Rd8 37.Ng3 b5 борьба принимала весьма острый характер»), однако 35.Qd7!! сразу вынуждало ничью: 35...Rxf4 36.Qc8+ Kg7 37.Qd7+ с вечным шахом или 35...Qf5+ 36.Qxf5 Rxf5 37.Kg2 и т.д.
35.Rf3 (35.h5 Kg8!) 35...c3 36.Nd3. Форсировало ничью 36.Qg3! и на 36...c2 или 36...d4 – 37.Nd3. Но белые, похоже, хотят большего...
36...Qe4 37.Rxf5 gxf5 38.Qd1 Qe3+. «Проще всего было 38...c2 39.Qxc2 Qg4+ 40.Kh2 Qxh4+ и Qxg5+, застраховывая себя от любых неприятностей» (Ботвинник).
39.Kg2 Qe4+ 40.Kg3 b5 41.Nf2. Записанный ход. Турнирный бюллетень поспешил объявить, что «в отложенном положении три черных пешки значительно сильнее белого коня». Но всё оказалось не так просто...
 |
«Здесь Болеславский предложил ничью; Бондаревский отклонил предложение. Это так угнетающе подействовало на Болеславского, что он ход за ходом проигрывает равную позицию!» (Ботвинник).
41...Qe5+ 42.Kg2 Kg7 43.Qd3 a6 44.h5 f4! 45.Kf3 Kg8. Котов предложил 45...Qxg5 46.Qxc3+ Kh6 с ничейными упрощениями, но и ход в партии неплох.
46.Kg4 Kf8. «Это уже просмотр, который стоит партии», – комментирует Ботвинник. Между тем ошибочным является только следующий ход черных!
47.a4 d4? Снимая контроль с поля е4. После 47...bxa4! черным ничего не угрожало. На 48.Qxa6 последует 48...Ke7 49.Qb7 Kd6, а 48.Qxh7 бессмысленно из-за 48...Qe2+ 49.Kxf4 (49.Kf5?? Qc2+) 49...Qxf2+ 50.Ke5 c2, и хорошо еще, что находится спасающее 51.g6!
 |
48.Qxh7! «Большая неприятность! Поскольку 48...Qe2+ 49.Kf5 Qxf2 50.Kf6 ведет к мату, то дела черных безнадежны. Бондаревский с большой выдержкой доводит технически сложный эндшпиль до победы» (Ботвинник).
48...Qe6+ 49.Kh4 Qe3 50.Qf5+. Гораздо быстрее вело к цели 50.Ne4!, например: 50...f3 (50...Qe1+ 51.Kg4 и Kf5) 51.Qh6+Ke7 (51...Kf7 52.Nd6+ Ke7 53.Kf5+) 52.Qd6+ Ke8 53.Nf6+ с матом.
50...Ke7 51.Qc5+ Kd7 52.Qd5+ Kc7 53.Ne4 d3 54.Qd6+ Kc8. Приходится: после 54...Kb7 55.Nc5+ мата можно избежать лишь ценой ферзя.
55.Qxa6+ Kd8 56.Qf6+. Решительнее было сразу 57.Qa5+! Ke7 (57...Ke8 58.Qxb5+ или 57....Kc8 58.Qxc3+) 58.Qc7+, загоняя короля в матовую сеть.
56...Kd7 57.Qg7+ Ke6 58.Qf6+ Kd7 59.Qd6+ Kc8 60.Qa6+ Kc7 61.Qa5+! Kb7 62.Qxb5+ Ka7 63.Qd7+ Kb8. Не спасало и 63...Kb6 64.Qd8+ Ka7 65.Qc7+. Теперь же, при короле на 8-й горизонтали, решает жертва коня.
64.g6! Qxe4 65.g7 Qh1+ 66.Kg5 Qg2+ 67.Qg4 Qd5+ 68.Kh6 Qg8 69.Qxf4+ Ka7 70.Qd4+ Kb7 71.Qxd3 Kb6 72.a5+ Kb7 73.Qd7+ Ka6 74.Qc6+ Kxa5 75.Qxc3+ Ka4 76.Qc6+ Kb4 77.Kg6. Черные сдались.
Этюд на этюде
Ботвинник: "Одно из самых оригинальных окончаний, которое мне довелось сыграть в турнирных сражениях".
СМЫСЛОВ - БОТВИННИК
 |
38...h5. Форсированно выигрывало указанное Рюминым 38...Bf1! После 39.Rxf1 (хуже 39.Bf2? Bg2+ 40.Rxg2 Nxg2) 39...Rg8 белым приходится отдать ферзя за ладью и слона.
39.Qg5 Qxg5 40.Rxg5 f6. «И сейчас 40...Bf1 вело по крайней мере к выигрышу качества. После же хода в тексте Смыслов находит удивительное спасение», – сетует Ботвинник в турнирном сборнике.
41.Rg1 Nh3. «Записанный ход. Черные завоевывают линию “g” для атаки на белого короля» (Ботвинник).
И упускают красивый выигрыш, который достигался путем 41...Bxe4!! (этот ход был возможен и на 38-м ходу, но при ферзях он не так силен) 42.fxe4 Rd3. Ай да компьютер, ай да сукин сын! У белых два разумных способа избежать мата на h3, но оба недостаточны:
 |
1) 43.Bg4 hxg4 44.Rxg4 Rh3+ 45.Kg1 Rd2 46.Rb1 Rg3+! 47.Rxg3 hxg3 48.Be3 Rg2+ 49.Kf1 Re2! Грозит 50...g2+ 51.Kg1 Nh3+ с матом, а после 50.Bxf4 Rf2+ 51.Ke1 exf4 белые тоже беззащитны;
2) 43.Ra3 Rxd1 44.Bb6 (не лучше 44.Be3 Rxg1+ 45.Kxg1 Rd1+ 46.Kh2 Rb1! 47.Ra2 Re1!, угрозой 48...Re2+ и с4-с3 выигрывая пешку е4) 44...Rxg1+ 45.Kxg1 Rd1+ 46.Kh2 Rd2+ 47.Kh1 Rxb2 48.Bxa5 Ne2! 49.Re3 (иначе 49...Ng3+ и Nxe4) 49...Kh6! 50.Bc3 Nxc3 51.Rxc3 Rb4, и всё кончено.
Попытка 44.b4 тоже опровергается: 44...Rxg1+ 45.Kxg1 c3! 46.bxa5 (46.Rxc3? Ne2+) 46...Rd1+ 47.Kh2 Rd2! (проще, чем «этюдное» 47...Rd3) 48.Kh1 c2 49.Rc3 Ne2, и угроза Ng3+ и h4-h3 решает.
42.Re1 Rg8 43.Ra2! «Смыслов защищается чрезвычайно изобретательно» (Богатырчук). Теперь лобовая атака на короля не проходит, и центр тяжести борьбы смещается на ферзевый фланг.
43...Bb1 44.Ra1 Bd3 45.Ra2 Nf4! «Последняя попытка играть на выигрыш» (Богатырчук).
46.b4! Плохо 46.b3? из-за 46...Bb1!, например: 47.Ra1 Rg3 48.Rxb1 Rh3+ с матом или 47.Rb2 Nd3 48.Rxb1 Nxe1 и т.д. Но и ход в партии, оказывается, находил этюдное опровержение, не отмеченное ни одним комментатором.
46...Rc8. После 46...c3!! 47.Rh2 (плохо 47.b6? или 47.bxa5? из-за 47...Bc4 48.Rc2 Nd3) 47...Rc8 48.Bb3 c2! компьютер не видит приемлемой защиты. Например: 49.Bxc2 axb4, 49.Be6 Rdd8! 50.Rxc2 (50.Bxc8 Be2) 50...Nxe6 51.Rcc1 Ng5 или 49.Be3 axb4 50.Bd2 Rdc7!
47.b6 Rb7 48.Be3 axb4 49.a5 b3. «Создалась чрезвычайно интересная позиция, в которой выигрывает тот, чьи пешки скорей пройдут в ферзи» (Богатырчук).
 |
 |
50.Ra3? «Эта ошибка уже оказывается решающей, – читаем в турнирном сборнике. – Еще не поздно было 50.Rb2 (по словам Рюмина, этот ход Ботвинник указал сразу после партии) 50...Ra8 (50...c3 51.Rxb3 c2 52.Bxc2 Bxc2 53.Ra3) 51.Bd2 Ra6 52.Bb4, и черным негде прорваться».
Ботвиннику повезло, что указанный им вариант не случился за доской. Ход 51...Ra6? – явный ляп. После 52.Bxb3! cxb3 53.Rxb3 проиграть могли только черные: 53...Bc4 54.Rc3 Bb5 55.Rec1! Ra8 56.Rc7+ Rxc7 57.Rxc7+ Kh6 (на h8 путь заказан) 58.Rf7. Анализ показывает, что 58...Be2! открывало тропку к спасению, но поди найди ее под стук часов...
Правильно 51...Rc8!= (52.Be3 Ra8) или 51...Nh3 52.Bc3 Ng5 53.Rg1!, «и черные не имеют возможности перевести коня через поля f7 и d6 на b5 ввиду угрозы Rg6» (Богатырчук).
Приведенный Ботвинником скобочный вариант тоже нуждается в уточнении. Ход 52...c2? самоубийствен после 52.Bxc2 Bxc2 53.Rc1! (но не 53.Ra3? Rg7! с ничьей), например: 53...Rbb8 54.Rb2 Bd3 55.Rxc8 Rxc8 56.b7 и т.д. «Точнее» 52...Ba6! 53.Bc2 Ne2 с ничьей.
50...b2 51.Ba4 c3. Ходу а5-а6 еще радикальнее препятствовало 51...Rg7!, и если 52.a6, то 52...Ng2 с разгромом.
52.Rb3 Ne2! «Заключительную часть партии Ботвинник играет очень сильно. От угрозы Nd4 нет защиты» (Богатырчук).
53.Bb5 Bxb5 54.Rxb5 Nd4 55.Bxd4 exd4 56.a6.
 |
56...Rxb6! Фаланга черных пешек стоит ладьи!
57.Rxb6 d3. «Смыслов обдумывал свой следующий ход 50 минут – спасения уже нет. Белым не хватает только одного темпа...» (Ботвинник).
58.Rg1 d2 59.Rxf6 Rc7. Лишая соперника последних иллюзий! В случае поспешного 59...c2? белые спасались: 60.Rf7+ Kh8 61.Rf6 Kh7 (но не 61...Rc7? 62.Rh6+ Rh7 63.a7! с матом) 62.Rf7+ и т.д.
Подарок Каиссы
"Партия Керес – Болеславский, вероятно, войдет в историю шахматных курьезов. Речь идет даже не о самой партии, которая развивалась вполне последовательно с некоторым преимуществом у чемпиона Украины, а лишь о ее заключительном положении" ("64").
КЕРЕС - БОЛЕСЛАВСКИЙ
 |
29...Re4 30.Qf3? В случае 30.Rxe4 dxe4 31.Qe3 (Алаторцев) белые ничем не рисковали. Но после двух нулей подряд (от Ботвинника и Лилиенталя) Керес, видимо, любой ценой хотел переломить ход борьбы.
Ботвинник предположил, что «Керес играл на ловушку: после 30...Re1+ 31.Kh2 Rb1 32.Qf7 белые выигрывали ввиду угрозы Rg4», но тогда непонятен его отказ от Rxe4 на следующем ходу: ведь при короле на g8 ловушка не срабатывала?
 |
30...Kg8. «После 30...Rxe5 31.Qf7 Re1+ 32.Kh2 Qd6+ 33.g3 e5 34.Rg4 Qf6 35.Qxf6 gxf6 или 31.Rf4 Re1+ 32.Kh2 Qc7 33.Qg3 Qe7 исход борьбы был бы вполне ясен», – утверждает Ботвинник. После 31.Qf7? – да, ясен. Однако после 31.Kf1! Qe7 32.g4 компьютер обиженно пыхтит, не в силах помешать ходу 33.Bc1, вынуждающего размен ладей, после чего разноцветные слоны гарантируют ничью.
Гораздо перспективнее указанный выше «ловушечный вариант», 30...Re1+ 31.Kh2 только вместо 31...Rb1? следует играть 31...Qc7! Например: 32.Qf4 Qxe5 33.Qxe5 Rxe5 34.Bc1 (иначе Re2) 34...Rxh5+ 35.Kg3 e5 с хорошими шансами реализовать две лишние пешки.
31.Qg3. «Еще не поздно было 31.Rxe4, – пишет Ботвинник. – Теперь же черные могли смело взять фигуру после 31...Re1+ и Rb1. Поэтому Керес “дипломатично” предложил противнику ничью, которую тот – по неопытности – поспешил принять. Ничья!»
Версия насчет «неопытности» – явная натяжка: уж слишком очевиден путь к победе, да и времени у Болеславского было в избытке (час с лишним против нескольких минут у Кереса!). Почему же тогда он согласился на ничью? Ответ я нашел в книге М.Тайманова «Вспоминая самых-самых...» (2003):
«Только в те времена даже в единоборствах суровых и значимых возможны были благородные порывы, выходящие за рамки жестокого соперничества. Поразительный пример. 1941 год, матч-турнир на звание абсолютного чемпиона СССР в Ленинграде. Играют могучие конкуренты Пауль Керес и Исаак Болеславский. У Болеславского огромное преимущество, но вдруг на демонстрационной доске появляется табличка: “Ничья”. Крайне удивленный и по молодости несдержанный, подбегаю с вопросом: “Исаак Ефремович! Почему ничья? Вы что, не заметили, что могли в два хода выиграть?” – “Конечно, заметил, – ответил мудрый гроссмейстер (тогда еще мастер). – Но ведь и Пауль, конечно же, видел эту возможность. И все-таки предложил ничью. Значит, пол-очка для него были очень важны. Как ему отказать?”».
Вирус слепоты
В 5-м туре шахматная слепота поразила не одного Болеславского. Причем в этой партии ситуация еще удивительнее: вирус не пощадил и комментаторов!
БОНДАРЕВСКИЙ – ЛИЛИЕНТАЛЬ
Комментирует А.Лилиенталь
 |
33.Rxd7? "Поразительный случай шахматной слепоты!" (Ботвинник).
Ходом 33.Bxg7! Бондаревский мог полностью выравнять игру. После лучшего 33...h5 (33...Qxg7 34.Rxd7) 34.Rxd7 hxg4 (не 34...Qxd7 35.Qg6!) 35.Rxf7 Kxf7 36.Bc3 (Рюмин) получался эндшпиль с лишней пешкой у белых, но сильная проходная пешка е3, по-видимому, уравновешивала шансы.
Ботвинник считал тут шансы на спасение "весьма проблематичными", однако у черных есть великолепный ресурс 36...Bd4!! (Лилиенталь привел 36...gxh3 37.Kxh3 Ne5 38.Bxe5 Rxe5, но эту позицию машина оценивает "строчкой") 37.Bxd4 Nxd4, и угроза вилки на f3 меняет картину: 38.Rxe3 Nf3+ 39.Kh1 Rd8! 40.Nf4 Rd2 41.Re2 (41.Ne2 включает ничейный механизм: 41...Rd1+ 42.Kg2 Ne1+) 41...Rxe2 42.Nxe2 gxh3 43.Ng1 Ne5 44.Kh2 Kf6 с ничьей.
33...Qxd7 34.Nf4 Ne5! 35.Bxe5 Rxe5 36.Nh5. "Интересно было 36.Ne6 Rxf5 37.Qxf5 Qd2+ 38.Kh1 Qxe1+ 39.Kg2. Если бы у черных не нашлось теперь форсированного выигрыша, то шансы белых на ничью с ферзем и конем против ферзя и слона черных, учитывая слабость королевского фланга черных, были бы весьма велики" (Ботвинник).
Эффектный вариант! Анализ показывает, что выигрыша здесь действительно нет.
36...Qf7. Не попадаясь в ловушку: 36...Rxf5? 37.Nf6+!
 |
37.f6! g6. На 37...Rxh5 последует красивая комбинация: 38.Qc8+ Qf8 39.f7+! Kxf7 40.Rf1+, и белые выигрывают.
38.Nf4? В цейтноте Бондаревский упускает шансы на ничью. Необходимо было играть 38.Rc1. Например: 38...Re8 39.Rc8 e2 40.Rxe8+ Qxe8 41.f7+! Qxf7 42.Qc8+ Qf8 43.Qe6+ с вечным шахом. После отступления коня преимущество снова у черных.
Поскольку Ботвинник повторил в сборнике вариант Лилиенталя, то перед нами еще более "поразительный случай шахматной слепоты", чем на 33-м ходу: после 38.Rc1?? Qa2+ белым надо сразу сдаться (39.Kh1 Qd5+ 40.Kh2 Qd2+ или 40.Kg1 e2+).
38...Rf5! 39.Rc1 Qxf6 40.Rc8+ Kg7 41.Rb8 Qc6 42.h4. Здесь партия была отложена. Пешка е3 настолько сильна, что, несмотря на все усилия, Бондаревский при доигрывании уже не смог спасти партии (хотя сражался до 84-го хода).
Бумеранг
"Увлекшись, чемпион Украины недооценил контршансов противника и затеял ошибочную комбинацию. Незаметный тихий 26-й ход черных поставил Болеславского в трагикомическое положение. Выяснилось, что его комбинация с сокрушительной силой обернулась против него самого…" ("64").
БОЛЕСЛАВСКИЙ - БОНДАРЕВСКИЙ
 |
22.f4. «Лучше была пассивная тактика (если это могло еще помочь!)», – пишет Ботвинник в турнирном сборнике. Блюменфельд настроен оптимистичнее: «После скромного 22.Qd3 игра белых всё еще заслуживает предпочтения, например 22...d5 23.Nf5 ». Силиконовый друг тоже не склонен паниковать (23...Bf6 24.Rhd1, и у черных лишь чуть лучше).
22...gxf3 23.gxf3 d5! Разбивая пешки белых, что открывает простор для черных слонов.
24.Nc3 Qxg3. К равной борьбе вело 24...dxe4 25.f4 Qf6 26.Nxe4, «но черные открывают линию “g” для своей ладьи!» (Ботвинник).
25.Nxd5. Рекомендацию Флора 25.Nde2 d4 26.Rxd4 Ботвинник считает сомнительной из-за 26...Bxd4 27.Qxd4 Qg8, хотя активность белых коней нельзя недооценивать (после 28.Rg1 Qf8 29.Nd5, затем Nef4, Qa7 и Rd1 компьютер в некоторых вариантах почитает за благо отдать за одного из них ладью).
25...Bh6! 26.Rxh5. «Это, по существу, должно было составить “гвоздь” комбинации белых. Но...кто роет другому яму, попадает в нее сам. Ход в тексте изящен, однако ответ Бондаревского изящнее и значительно ядовитее» (Флор).
 |
 |
26...Rg8!! Потрясающий ход! От матовой угрозы Qg1+ нет защиты.
27.Qd3 (27.Qe2 Qg1+ 28.Qd1 Bxd2) 27...Qg1+! Белые сдались.
Нокаут
В этой партии для Ботвинника на кону стояло нечто гораздо более важное, чем просто очко. В предыдущих трех встречах они с Лилиенталем обменялись ударами, и в случае еще одной ничьей, а тем паче поражения Ботвинник рисковал поставить под сомнение свой "абсолютный" титул. Да и проигрыш в 12-м туре взывал к отмщению…
ЛИЛИЕНТАЛЬ - БОТВИННИК
 |
Разноцветные слоны затрудняют черным реализацию лишней пешки. Только вызвав ослабления в позиции противника, они могут рассчитывать на успех.
33...Qa5 34.Qe2? Ботвинник (как, видимо, и Лилиенталь) считал, что уступка поля d1 губительна для белых. Однако после 34.Re2 Rd1 у них находится сильная реплика 35.Qb7!!, например: 35...d3 (иначе Bxe6) 36.Rxe6 Qa1 37.Kh3! Rg1 38.Bxd3 Qa5! (возобновляя угрозу мата) 39.Bb5 Qb4 40.f4 Qxb3 41.Re8! h5 (41...Rb1 42.Qc8=) 42.Ba6! Qa4 (42...Qd1 43.Be2) 43.Qc8 Qa2 44.Qc6, жестко контролируя белые поля.
После хода в партии задача белых гораздо сложнее.
34...Qa8+ 35.Kh3. Меньшим злом было все-таки 35.f3 (только не 35.Qf3?? Rg1+), и хотя после 35...Qa5 черные проникали на 1-й ряд, белые могли упорно защищаться.
35...Rg1 36.f4 Qc8! 37.Ba6 (иначе 37...e5+) 37...Qc5 38.Bd3. Упуская шанс разменять ладьи ходом 38.Rd1! с ничейной стойкой.
38...Qd5. «Ловушка, – признаётся Ботвинник. – Продолжая 39.Bc4 или 39.b4 Qd7 40.Qf2, белые могли упорно сопротивляться».
Ничего не давало и 38...e5 из-за 39.Rd1! Qc8+ 40.g4 Rxd1 41.Qxd1 exf4 42.Qf3 Be5 43.Kg2 и т.д.
 |
39.Rd1? Rg2! (ловушка захлопнулась!) 40.Qe4. На 40.Qe1 решала красивая геометрия: 40...Rb2 41.Rd2 Qh5+ 42.Kg2 Qa5.
40...Rxh2+ 41.Kxh2 Qh5+ 42.Kg2 Qxd1 43.Bc4 h5! Угрозой 44...h4 вынуждая размен ферзей.
44.Qf3 Qxf3+ 45.Kxf3 Be7 46.Ke4 Bc5. Возможно было сразу 46...Bb4! с идеей обменять пешку d4 на пешку g3, после чего черные образуют три связанные проходные. Уклониться от обмена белые не могут: 47.Bb5 Be1 48.Kf3 f5! 49.Bc4 Kf6, и белые в цугцванге (50.Kg2 e5 или 50.Ba6 g5).
47.Bb5 Kf6 48.Be2 Ke7 49.Bb5 Bb4! 50.Kxd4 Be1 51.Ke4 Bxg3 52.Kf3 Be1 53.Bc6 Bb4 54.Ba4 Bd6 55.Bc6 f5. Белые сдались.
Товарищи по несчастью
После нокаута от Ботвинника деморализованный Лилиенталь проиграл по инерции еще две партии и только финишной победой над Бондаревским сумел уйти с последнего места, оставив на нем своего соперника по несостоявшемуся матчу на звание чемпиона СССР…
ЛИЛИЕНТАЛЬ - БОНДАРЕВСКИЙ
 |
Понимая, что пассивная стойка до добра не доведет (27...Kh8 28.Qe1 Qd7 29.Bxd5 Bxd5 30.Re7), черные решаются на рискованный шаг.
27...g5 28.Qh5! «Грозит Re8+», – пишет Ботвинник, но это какая-то галлюцинация. Ход 29.Re8+?? проходит только в случае 29...Rxe8 30.Bxd5+ Bxd5?? (31.Qxe8+ Qf8 32.Qxf8#), но после 30...Qxd5 белые просто без ладьи.
28...Qd7 29.Bxg5! «Лилиенталь не упускает случая провести комбинацию: 29...fxg5 30.Qxg5+ Kf8 (30...Kh8 31.Bxd5 Bxd5 32.Re7 или 31...Qxd5 32.Qf6+) 31.Rf4+! Nxf4 (или 31...Ke8 32.Qh5+) 32.Qg8+ Ke7 33.Qf7+ Kd6 34.Qxf4+ Ke7 35.Qf7+ Kd6 36.Qf6+ Qe6 37.Qxe6# » (Ботвинник).
29...Qf5 30.Qh6. Предлагая на выбор россыпь финалов – 30...Qxg5 31.Rg4, или 30...fxg5 31.Qxc6, или 30...Qg6 31.Qxg6 и Bxf6, или, наконец:
30...Kh8. Черные сдались (31.Bxd5 Qxg5 32.Qxg5 и Bxc6).
 | Матч-турнир на звание абсолютного чемпиона СССР – 1941 год (23.02 – 29.04) |
| Участники | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | Очки | Приз | |||||||||||||||||||
| 1. | М.Ботвинник |
1 |
= |
= |
= |
1 |
= |
1 |
= |
1 |
= |
1 |
= |
1 |
= |
0 |
1 |
0 |
1 |
= |
1 |
13,5 | I | ||||
| 2. | П.Керес |
0 |
= |
= |
= |
1 |
1 |
0 |
= |
= |
0 |
= |
= |
0 |
1 |
= |
1 |
1 |
= |
1 |
= |
11 | II | ||||
| 3. | В.Смыслов |
0 |
= |
0 |
= |
0 |
0 |
1 |
= |
= |
1 |
= |
1 |
= |
1 |
= |
= |
= |
= |
= |
= |
10 | III | ||||
| 4. | И.Болеславский |
0 |
= |
0 |
= |
= |
1 |
= |
= |
= |
0 |
= |
0 |
1 |
1 |
= |
1 |
= |
0 |
0 |
= |
9 | IV | ||||
| 5. | А.Лилиенталь |
0 |
= |
1 |
0 |
1 |
0 |
= |
0 |
= |
0 |
= |
= |
0 |
0 |
= |
0 |
1 |
= |
1 |
1 |
8,5 | V | ||||
| 6. | И.Бондаревский |
1 |
0 |
= |
0 |
0 |
= |
0 |
= |
= |
= |
= |
= |
= |
1 |
1 |
= |
0 |
= |
0 |
0 |
8 | VI | ||||
|
