Этой статьей заканчиваю свои размышления о судьбах современных шахмат, как обычно, о том, «кто виноват?» и «что делать?» Без полного погружения в контекст проблем, непросто нащупать конкретные пути выхода из затянувшегося (гораздо дольше, чем моя статья) кризиса.
Для начала хотелось бы насколько возможно точно сформулировать точку зрения по «объединительному» вопросу, а потом, уже отталкиваясь от этого, двинуться дальше. В предыдущих статьях речь шла в основном о прошлом и немного о текущем моменте.
Крамник рискует
остаться в вакууме
|
Поэтому и негатива оказалось более чем достаточно. Что ж, если история борьбы за корону у нас такая!
Совершенно очевидно, что в сегодняшней ситуации главное – провести матч за звание чемпиона мира Касымжанов – Каспаров (приставку ФИДЕ для большей заинтересованности спонсоров можно и убрать). Если в апреле он все-таки состоится, в этом же году (скажем, в ноябре) нужно организовать объединительный матч победителя с Крамником. Почему так скоро?
Дело в том, что «беременность» объединительным циклом затянулась до неприличия, вышли все разумные сроки – пора предъявить «дитя», единого чемпиона. В конце концов, по прошествии трех лет сам процесс (партии, интрига в матче и т.д.) шахматной общественности уже не столь необходим, важен результат. Дальше топтаться на месте просто невозможно!
Перефразировав классика, скажем: сначала нужен чемпион и только потом – порядок.
Шансы Каспарова против Касымжанова выглядят предпочтительнее, и предположим, что некогда утраченный титул чемпиона ФИДЕ снова вернется к Гарри и новая встреча с Крамником станет неизбежной. У ФИДЕ с призовым фондом под этот исторический поединок не должно быть проблем. Президенту останется назвать сроки и жестко заявить, что отказ любого из противников от объявленного матча равносилен отказу от короны. С Каспаровым (или Касымжановым) проблем быть не должно. Крамник тоже вряд ли захочет стать вторым Фишером.
Все разговоры Владимира про честный отбор и т.д. «от лукавого» и широкой поддержки не имеют. Тема отбора, цикла и вообще обсуждение системы розыгрыша первенства мира ДО МАТЧА,
 
Прага 2002. Крамник, Илюмжинов, Каспаров... Историческая встреча или блеф?
|
на мой взгляд, преждевременны. Сначала необходимо завершить начатый цикл!
Крамник не может этого не понимать, к тому же мне не совсем понятно, на что и на кого он может опереться в отстаивании своей позиции. На АШП? Каспаров прямо заявляет, что это «карманная» организация Крамника. Да, ее президент Лотье был секундантом Владимира, директором его матча с Леко, они много лет дружат, а в Ассоциацию входит много гроссмейстеров. Однако здесь есть одно большое «но». Пока существуют нокаут-чемпионаты ФИДЕ, которые, по сути, остаются единственной возможностью гроссам средней руки неплохо заработать, никто из этих шахматистов открыто не будет выступать против Илюмжинова (хотя частичный бойкот ливийского чемпионата показал, что слова гроссмейстеров могут обернуться делами). А потому, если встанет выбор: Крамник или регулярный «нокаут», решение большинства очевидно.
Поэтому Владимир в случае возможного отказа от игры окажется в вакууме. Доказывать свое превосходство турнирными победами и первым местом в рейтинг-листе, как это делал на протяжении второй половины 90-х Каспаров, Крамник не сможет. Менталитет не тот…
Так что надо просто (еще) подождать – что-то, безусловно, нас ждет!
Другим, не менее важным является вопрос о самой сути шахматной игры, или, если говорить более конкретно, вопрос о том, чем являются шахматы и что они могут предложить миру. Вся наша «передовая» мысль (и всякая другая) подчинена в основном хватательному рефлексу, но что мы даем?
«Пробный шар» Бобби Фишера
|
Злободневный вопрос. Сейчас королевская игра переживает острый кризис, если хотите, переломный момент в своей истории, так что выход из тупика надо искать всем вместе.
Новая эпоха началась с Фишера, сейчас она мучительно агонизирует. Бобби первым заговорил с ФИДЕ языком ультиматумов. Он первым стал требовать достойное вознаграждение за свою работу (не одно поколение шахматистов-профессионалов потом благодарило американца за это; правда, Каспаров пеняет ему за то, что он не сделал шахматы национальным видом спорта в Америке, хотя шансы на это были блестящие). И Фишер первым отказался играть матч за мировую корону. Его преемники всё это в той или иной мере унаследовали.
Великий американец являлся олицетворением спортсмена (не пил, не курил, не гулял), шахматы при нем всё более становились спортом. До Фишера в числе составляющих шахмат назывались искусство, наука (сейчас само упоминание об этих рудиментах выглядит чем-то неприличным), психология. Но все их поглотило спортивное начало – голы, очки, секунды…
Фишер, сам того не желая, открыл и «политический» подтекст шахмат, когда в одиночку противостоял советской армаде. Победив в 1972 году Спасского, он стал национальным героем. То были времена холодной войны, и победа Фишера имела огромный политический резонанс. Америка боготворила своего героя и готова была осыпать его золотым дождем.
Шахматы тогда вполне могли привлечь внимание американцев и уже тогда стать престижной профессией! Однако Бобби менее всего беспокоило благосостояние будущих поколений. Он и о своем не больно-то заботился. Фишер не воспринимал себя объектом рекламы, он хотел лишь одного – играть в шахматы. А потому с нескрываемым презрением писал: «Мне предлагали рекламировать виски, пиво, пепси-колу, спортивные костюмы, крем для бритья и еще бог знает что. Все хотели броской рекламы любыми средствами… Я не мог спокойно смотреть, как эти подхалимы тучами собирались вокруг. Они все хотели эксплуатировать меня! И я решил оставить их в дураках. Эти прохвосты не заработают на мне ни цента!» Как можно отвергать миллионы, которые прямо суют в карманы? Каспаров, не отказывая в благородстве своему великому предшественнику, видит в этом его крайний эгоцентризм, инфантилизм и оторванность от реалий жизни.
В начале XXI века, когда покупается и продается буквально всё, нам трудно понять «чудачества» Фишера.
Бобби Фишер не хотел зарабатывать
на своей личной популярности, он
стремился поднять статус шахматиста!
|
Впрочем, соотношение «благородства» и «реалий жизни» у каждого свое – и этот интимный, почти религиозный вопрос оставим открытым. Скажем, лично для меня позиция Роберта Джеймса не кажется однозначно пагубной для дальнейшего развития шахмат.
Фишер очень любил сами шахматы, был предан им и практически никогда не расставался с карманной доской. Он требовал к себе уважения, как к игроку в ШАХМАТЫ, и за свое творчество требовал огромных денег, порой нереальных. А зарабатывать на голой рекламе он считал недостойным делом для ШАХМАТИСТА. И никакие миллионы в таком виде ему были не нужны.
Возможно, трагедия Фишера заключалась еще и в том, что он сам, будучи до мозга костей спортсменом, внутренне (и не только) сопротивлялся сползанию великой ИГРЫ в сторону спорта. Допускаю, что он не мог поставить себя в один ряд с другими великими спортсменами того времени, охотно торгующих своей славой и делающих на рекламе ширпотреба состояния. Великий чемпион был не от мира сего, но, может, это не так и плохо? Зачем быть как все? А не допускаете ли вы мысли, что Фишер явился олицетворением всей многовековой истории шахмат (до сих пор точно не установлено авторство ИГРЫ), ее верным рыцарем и защитником? Но громадной ответственности и напряжения выдержать не смог и ушел в никуда…
Он дал шахматам и будущим поколениям так много, что мы, бесплатно пользуясь этим заделом, транжиря его, даже не осознаем того факта, что бесконечно так продолжаться не может и пора бы самим поработать во благо ИГРЫ. Фишер был таинственным и непредсказуемым, как… сама суть шахмат, а стиль его игры был простым и чистым, как сама гениальность. Своим появлением Бобби всколыхнул небывалый интерес к шахматам во всем мире. Космическую популярность Фишера мы не можем объяснить одним лишь политическим моментом, что, мол, во времена холодной войны американец сверг с трона «советских», доказав «преимущества западного образа жизни». Это слишком упрощенный подход. Фишер перестал играть в 1972-м и вернулся на один матч в 1992-м. И как бы ни было велико последующее разочарование, 20 лет мир страстно желал возвращения «великого отшельника».
А теперь давайте превратим «неадекватного» и «инфантильного» Фишера в акулу современного спортивного шоу-бизнеса вроде Бекхэма или Курниковой, и что получится? Да ничего хорошего – нельзя «путать божий дар с яичницей»! Футбол или теннис по своей сути – совершенно иное явление. Я тоже люблю пинать мяч ногами и смотреть, как это делают другие, но помните у Райкина: «Двадцать два бугая, полтора часа, за одним мячом…» И это – спорт № 1 в мире.
Предназначение спортивных игр (в отличие от шахмат) ни у кого сомнения не вызывает – это зрелище, выброс эмоций.
«Играйте» как Аня Курникова!
|
Лучше покричать на трибуне стадиона, чем потом колотить друг друга в подворотне. В Штатах особенно популярны американский футбол и хоккей – виды спорта, в которых игроки на площадках буквально «умирают». Я не хочу принижать другие виды, но они в своей основе более примитивны и действуют на уровне животных инстинктов…
И вся их зрелищность направлена туда же. Знаете, какое последнее новшество ожидается в теннисе? Мячи будут подавать не просто мальчики и девочки, а модели в мини-юбках! А мы все равняемся на теннис. Если бы Фишер 30 лет назад двинул шахматы по теннисному пути, то их бы просто не стало! Как показывает практика последнего десятилетия, популярного, зрелищного и понятного всем шоу из шахмат сделать невозможно по определению. Уверен, что Фишер, может, и неосознанно, но противился подобной дебилизации шахмат и шахматистов.
Став президентом ФИДЕ, Илюмжинов совершил, на мой взгляд, стратегическую ошибку: он повел шахматы не туда. Решив сделать из шахмат олимпийский вид, президент как бы признал второсортность нашей игры, но вот, когда мы подтянемся до уровня метания копья или бобслея и станем настоящими олимпийцами, тогда…
Мы навязчиво стучимся в закрытую дверь, умоляем пустить нас в большую олимпийскую семью, согласны на роль бедных родственников на празднике жизни. Однако нам вежливо, но твердо отказывают и правильно делают! Столь унизительная позиция катастрофически обрушила имидж шахмат. Каспаров с самого начала категорически возражал против подобной политики, но его одинокий голос утих в лавине всеобщего одобрямса. Ведь олимпийский статус сулил невиданные для шахмат денежные вливания, этот мираж всех буквально опьянил.
Сейчас, похоже, мы несколько протрезвели и перестаем рваться туда, где нам делать нечего.
В этом мире есть спорт, есть искусство, есть наука, есть образование, а еще есть… шахматы, которые включают в себя всё вышеперечисленное! Фишер признавал их уникальность, мы – нет. Нам почему-то все время хочется принизить нашу игру,
Сами шахматисты относятся
к игре менее уважительно,
чем простой обыватель...
|
сделать ее как бы поменьше. Парадокс: простой обыватель относится к шахматам и шахматистам гораздо уважительнее, чем мы сами.
Нам необходимо избавляться от комплекса неполноценности, пора вспомнить о многогранности ШАХМАТ, об их почти магической глубине и притягательности. Надо демонстрировать, даже рекламировать красоту и сложность ИГРЫ (а не пытаться свести ее к примитивным передвижениям деревяшек, доступным каждому), а ее верных служителей возводить чуть ли не в ранг посвященных (кстати, в 60–70-е годы гроссмейстеры в Советском Союзе по популярности не уступали космонавтам). Я ратую не за дешевую популярность, а, если угодно, – за ЭЛИТАРНЫЙ СТАТУС шахмат. Мы вполне можем быть самодостаточными!
Так что же мы можем предложить миру?
Давайте вспомним ленинское (точнее, рохлинское) «Шахматы – это гимнастика ума!» Что мы видим в богатых странах вроде США, Канады или Сингапура? Они взяли на вооружение именно этот лозунг – и там сейчас настоящий шахматный бум.
Неужели нам нечего предложить миру?
|
Дети там, играя в шахматы, тренируют мозги, а потом идут в другие профессии. Вот вам весьма благородная миссия шахмат!
Этюдисты и составители задач занимаются шахматной поэзией – их работу можно назвать чистым искусством. Этих «странных» людей называют еще композиторами. Вообще я заметил, что великие игроки любят находить аналоги шахматам не в спорте (их там просто нет), а в музыкальном искусстве. Каспаров сравнивает классический контроль с оперой, а Ткачев блиц – с рок-н-роллом. Великолепно! Пусть каждый реализует себя там, где ему больше дано. Прекрасна «музыка» партии Каспаров – Крамник, заводит бешеный ритм «экстремала» Ткачева…
Классический контроль, рапид, блиц – всё имеет право на жизнь! Разный темперамент не только у игроков, но и у людей, готовых за это платить. Никуда не деться и от соревновательного элемента, что делает ИГРУ по-настоящему захватывающей. В нашей шахматной игре всё необходимое для процветания заложено изначально. Просто не надо ее портить, искусственно привносить что-то еще. Нам не нужны искусственные Курниковы (не хочу обидеть замечательную шахматистку Сашу Костенюк, которая еще и выигрывает турниры). Пусть находят наших героев (мужчин и женщин) сексуальными, но зачем самим акцентировать на этом внимание?
Одним словом, я за самодостаточность шахмат! Когда мы предстанем перед миром умными, сильными, с чувством собственного достоинства, то и к нам оттуда потянутся такие же люди. Мне кажется, что процесс уже потихоньку пошел. И начался он, естественно, с России…
|
четверг, 21.11.2024
