Владимир Барский

Завершив вничью партию с Сергеем Карякиным и отчитавшись перед зрителями о проделанной работе, Петр Свидлер заглянул в пресс-центр. Поприветствовал Илью Левитова, поинтересовался:

– Кто-нибудь знает, когда начнется тай-брейк?

Объединенными усилиями выяснили: не раньше, чем закончится последняя партия в обоих турнирах, при этом у каждого участника тай-брейка должно быть не меньше часа на отдых.

Петр еще раз взглянул на экран, где Владимир Крамник расшатывал оборону Яна Непомнящего, и заключил:

– Ладно, поеду пока в отель немного отдохнуть.

Предчувствия не обманули Свидлера – ему действительно пришлось в этот день снова садиться за доску. Но не с Владимиром Борисовичем, как он наверняка считал в тот момент, а с Яном Александровичем.

Поединок ближайших преследователей лидера завершился столь же драматично, как и прошедший накануне в Нижнем баскетбольный матч, который довелось посетить вашему корреспонденту. БК «Нижний Новгород» вел в счете всю игру, отрыв доходил до 14 очков, а в последние две минуты «Летувос Ритас» не только догнал хозяев, но и вырвал победу. Крамник перехитрил соперника в дебюте, захватил инициативу, выиграл пешку и упорно выискивал пути к победе. А Непомнящий терпеливо оборонялся и под цейтнот поставил хитрую ловушку, в которую и попался экс-чемпион мира.

Драматичная развязка! Правда, когда Ян принимал капитуляцию, он отнюдь не выглядел счастливым: похоже, нелогичная развязка его несколько обескуражила. Непомнящий – один из лучших интуитивных игроков в мире, рапид играет блестяще, но на сей раз он провел тай-брейк (две партии с контролем 15 минут + 10 секунд) явно ниже своего уровня. Конечно, устал после многочасовой изматывающей партии с Крамником, но и определенный душевный дискомфорт после неожиданного подарка наверняка сыграл свою роль. В итоге Петр Свидлер уверенно победил белыми, сделал ничью с позиции силы черными и стал семикратным чемпионом страны, повторив рекорд Михаила Моисеевича Ботвинника. Наши поздравления!

Ночная беседа вашего корреспондента с чемпионом и бронзовым призером Никитой Витюговым будет опубликована на ChessPro в ближайшие дни. Также мы еще подведем творческие итоги заключительного тура. А пока – беседа «по горячим следам» с Яном Непомнящим; она состоялась буквально через четверть часа после окончания тай-брейка.

– Ян, по собственным ощущениям: что удавалось в Суперфинале, что не очень получалось?

– Конечно, ощущения у меня в целом положительные. К сожалению, функционально и физически я не был готов ни к одному турниру в этом году; летом долго болел из-за каких-то простуд, был устойчивый штамм вирусов… Так что мое самочувствие было очень далеко от оптимального, но на морально-волевых на Суперфинал удалось собраться, в отличие от предыдущих турниров, наподобие Биля или Пойковского. В принципе, своей игрой могу быть доволен, кроме партии с Крамником. Потому что он меня переиграл буквально на ровном месте, хотя поначалу позиция белых была вполне нормальной. Правда, с какого-то момента я неплохо защищался и, кажется, ни разу форсированно не проигрывал.

– В какой момент Крамник тебя переиграл? Ход 18…Nd3 оказался неожиданным?

18...Nd3 19.exd3 Nb3 20.Rh4 (20.Bxb7!?) 20…Bc6.

– Нет, его я как раз ожидал. Потом мог забрать вторую пешку, хотя там у черных, наверное, неплохая компенсация, но объективно моя позиция, по меньшей мере, не хуже. Я ведь готовил только этот вариант, ничего более, и именно тут умудрился не всё повторить!

Думаю, после 18…Nd3 я действовал правильно, легко уравнивал ходом 23.d4 вместо 23.Ne2, но и так было всё нормально. Потом завязалась какая-то борьба; в позиции, где у черных полная компенсация за пешку, я почему-то начал топтаться на месте – думал, что можно играть как угодно. В итоге так и не сыграл f2-f4 и позволил ему поставить пешку на g5. Несколько раз я допускал помарки, и в итоге всё стало не так радужно, пришлось находить единственные ходы. Думаю, после 46…е4, когда он позволил мне перевести слона через е5 на f4, и я начал шантажировать его ладейником с ничейными контурами (оставалось уже мало материала, и я мог нападать на пешки черных), позиция уже ближе к ничьей. Если только 48…Nxf4 сразу не выигрывало. А после 49.b6 я вообще за него не видел шансов на победу. Владимир нашел возможность продолжить борьбу, но видно, что на доске динамическое равновесие.

Потом я поставил ловушку:

67.Kf2 Kh3? 68.Bg5!, – теперь от черных требуется уже очень высокая точность, и Крамник на минуте не сумел ее продемонстрировать. Здесь был суперход 68…b5!, и на 69.Rg7 – 69…Nf8, как сказал мне Свидлер. Наверное, Петя смотрел с компьютером, так что ему виднее.

– В остальных партиях особых проблем не испытывал?

– С Гогановым, конечно, я очень странно играл в дебюте. Но в целом, план на партию почти всегда удавалось выполнять. За исключением третьего-четвертого туров, когда в партиях с явными аутсайдерами (хотя изначально они, конечно, не были таковыми) я сделал две ничьи, и это потом сказалось на итоговом результате. И в первом туре проигрывать Свидлеру было, мягко говоря, необязательно. Моя позиция была лучше, но я не успел этого понять и в цейтноте всё испортил. В тот момент я еще только входил в турнир.

– В целом, качество игры было нормальным, или случались «качели»?

– «Качели» были всегда. Почти в каждой выигранной партии я выпускал перевес, и соперники с помощью каких-то тонких компьютерных идей могли защититься. Но я, к сожалению, прихожу на партию без компьютера, так что бывает трудно!

– Какие чувства испытывал перед тай-брейком?

– Честно говоря, мне было всё равно, потому что я очень устал за партию с Крамником, и никак не рассчитывал, что мне придется играть тай-брейк. Конечно, я не расстроился, что выиграл, но огорчился, что придется играть еще. Потому что одна классическая партия в день – это уже много, последний тур – это уже тяжело. Безусловно, победа должна придавать сил, но победа, одержанная в таком ключе… Тут особо нечему было радоваться: понятно, что Крамник перегнул палку. Я долгое время считал, что моим результатом будет дележ 2-3 мест, но получилось иначе.

Проблема в том, что я просто не мог сидеть за доской, поскольку очень устал. Не знаю, что нужно было сделать; может быть, принять 50 грамм перед тай-брейком. В принципе, это была неплохая идея!

Конечно, проиграть хуже, чем выиграть, но ведь тай-брейк, по большому счету, вообще не должен был состояться… То есть он мог состояться, но при моей нормальной игре. Что ж, как получилось, так и получилось. Наверное, Петр больше заслуживал первое место: все-таки, он прошел турнир без поражений. Понятно, что вначале ему где-то повезло: может быть, со мной, может быть, с Шомоевым…

– Суперфинал в первый раз покинул столицу. Какие впечатления от игры в Нижнем Новгороде?

– Мне кажется, ничего страшного не случилось из-за того, что Суперфинал уехал из Москвы. Правда, некоторые мои московские знакомые, которые хотели прийти посмотреть на турнир, расстроились, что у них это не получится.

– Понравилось играть в музее?

– Мне кажется, в похожих условиях я играл в Доме Пашкова… Конечно, приятно, что турниру уделялось особое внимание, в том числе в СМИ.

– Ян, спасибо за беседу, желаю новых успехов!

В женском турнире, как мы помним, в заключительном туре состоялся «золотой матч»: Александра Костенюк играла белыми с Валентиной Гуниной. Экс-чемпионка мира отставала на пол-очка, и ей нужна была только победа. Никто больше вмешаться в борьбу за «золото» не мог.

Александра превзошла соперницу в дебютной подготовке (по мнению Валентины, ей пришлось заочно сражаться с Александром Рязанцевым) и добилась серьезного перевеса. Однако затем поторопилась, продешевила и всё выпустила. Гунина стабилизировала позицию и перехватила инициативу, потом выиграла пешку. Казалось, позиция Костенюк катится под откос, однако она сумела на последнем рубеже найти неожиданный оборонительный ресурс, после чего Гунина форсировала ничью вечным шахом и стала чемпионкой России-2013.

После совместной пресс-конференции победительницы и серебряного призера Валентина Гунина ответила на вопросы вашего корреспондента:

– Валя, поздравляю с победой! Какой титул для тебя ценнее: первый, завоеванный в 2011 году, или нынешний?

– Первая победа всегда значима, ты пытаешься что-то доказать. А в этот раз я уже никому ничего не должна была доказывать, поэтому приехала, чтобы просто играть и получать от этого удовольствие.

– Благодаря чему удалось столь уверенно выступить?

– В последнее время я много занималась. Кроме того, мне понравилось место проведения турнира, и атмосфера была здесь очень хорошая. А также, конечно, было много фарта!

– Теми позициями, которые получала на выходе из дебюта, осталась довольна?

– Я уже не раз говорила: мне нужен спонсор, поскольку я сама не могу оплачивать помощь тренеров-теоретиков. В результате итоги дебюта получаются не вполне удовлетворительными. Я выхожу сейчас на новый уровень, и с моим нынешним дебютным багажом приходится тяжело…

– С кем сейчас работаешь?

– Некоторое время я занималась по скайпу с Владимиром Малаховым и еще с одним тренером, чью фамилию называть не буду (хотя и ему, и Владимиру я очень благодарна). Кроме того, в школе Карпова я занимаюсь с Игорем Январевым и Александром Калининым. Занятия по скайпу продолжаются не меньше, чем 3-4 часа, а стоят полторы тысячи в час. Мама в это время сидит на кухне, поскольку квартира у нас однокомнатная. Занятия обходятся почти в 50 тысяч в неделю, и самой оплатить их очень тяжело. РШФ выплачивает нам ежемесячную зарплату, но ее на это не хватает.

– Чувствуешь, что некоторые конкурентки превосходят тебя в дебюте?

– Алина Кашлинская, например, подловила меня на очень сильную новинку с Qf4. Будь у меня такая подготовка, я была бы очень рада!

– В заключительной партии с Костенюк тоже испытывала проблемы?

– Да, компьютер оценивал позицию «+1» в пользу белых. Сашу Костенюк обычно готовит Саша Рязанцев, а против него трудно играть!

– А что случилось в партии с Екатериной Ковалевской?

– У меня очень энергозатратный стиль. Поскольку дебютная стадия часто складывается непросто, мне приходится вытягивать игру на бойцовских качествах: искать тактику, «закручивать»… Большинство партий заканчивается уже после второго контроля, и поэтому иногда просто отключается голова.

– Во время трансляции Евгений Бареев в шутку внес предложение: чемпионку на следующий год включать в мужской Суперфинал. Как тебе такая идея?

– Да, я уже об этом слышала! Поскольку моя дебютная база слабовата, мне там пока делать нечего. Но я всегда готова поиграть с грандами в блиц (смеется)!

– Какого режима придерживалась во время турнира?

– Я всегда старалась ложиться не позже 12-ти. Просыпалась в полдевятого-девять, шла на завтрак, потом немного повторяла варианты. Каждый день поднималась наверх в город: гуляла, обедала, брала свое любимое какао в «Шоколаднице» и потом возвращалась в гостиницу.

– То обстоятельство, что вы играли рядом с сильнейшими мужчинами страны, влияло на настрой?

– Это очень интересно, потому что ты можешь набраться опыта, посмотреть дебютные новинки, как говорится, в режиме «онлайн». Мне нравится, когда Суперфиналы проходят совместно.

– Удавалось с кем-то пообщаться, обменяться мнениями о сыгранных партиях?

– С мужчинами – нет, ведь шахматист на турнире – это как улитка в раковине. Ты сыграл, заполз в номер и закрылся. А с девчонками – да, мы иногда что-то обсуждали.