Владимир Барский
Перед началом тура Юдит Полгар решила сфотографировать прекрасный зал, в котором играют участники Мемориала Алехина, и тут же сама попала под обстрел фото- и телекамер. Заулыбалась и проследовала в комнату отдыха игроков – поприветствовать коллег и уже оттуда пройти в комментаторскую рубку, где сильнейшая в истории шахматистка работает для англоязычной аудитории вместе с главным редактором «New in Chess» Дирк Яном тен Гюзендамом.
А на сцену тем временем стали выходить гроссмейстеры, поднося с собой «питьевые боеприпасы». Любопытно, что сердобольные бабушки-хранительницы музея, которые и в дни турнира сидят на своих стульчиках у входа в каждый зал, поначалу жалели шахматистов: «Как же они там играют по 5-6 часов? Им ведь, небось, поесть хочется!» Но их быстро успокоили, объяснив, что в комнате отдыха выбор напитков и закусок не хуже, чем в роскошном ресторане.
Как мы уже отмечали, фотографам разрешают находиться на сцене первые 5, максимум 10 минут. Обычно за это время успеваешь сделать лишь несколько дежурных снимков: рукопожатие в центральной партии, пяток портретов и стандартные «все подружки по парам». Но иногда камера случайно выхватывает что-то неожиданное.
Вот обхватил голову руками Максим Вашье-Лаграв, увидев, что в ответ на ход королевской пешки его соперник изменил своему любимому е7-е6 и вышел в защиту Каро-Канн. А это означает, что вся подготовка к французской дуэли пошла насмарку, и французу придется играть на чужой территории. У Никиты Витюгова левый кулак крепко сжат, на лице застыло выражение холодной решимости. Понятно, читатели могут скептически отнестись к провидческим способностям своего корреспондента, но в этот момент мелькнула мысль: Максима ожидает тяжелая баталия!
А здесь я чуть-чуть опоздал: Дин Лижэнь уже закончил построение «малой китайской стены», состоящей из слона и двух пешек, и записывает на бланке очередной ход. Стену он создавал так же основательно, как и его соотечественники: вначале попробовал установить слона по центру, но потом переставил на фланг. Наверное, так получилось красивее.
О чем думает Петр Свидлер, обхватив нос руками и склонив голову набок? Пора что-то делать с белопольным слоном, но куда его повести? Наверняка хочется на b7, на борьбу, ведь именно в этом варианте одержана блистательная победа над Магнусом Карлсеном в последнем туре Лондона. Да, но потом была парижская партия с Адамсом, с этой несчастной ладьей на е6, попавшей под рентген слона b3… «Побаловались – и будет!» – объяснил Петр на пресс-конференции свой ход 9…Be6. Уже на следующем ходу Свидлер «порадовал» чемпиона мира новинкой: 10…Nd4!? Забавно, что в этот же день вариант проверялся в Цуге в партии Леко – Касымжанов; там черные избрали 10…Na5 и не сумели уравнять по дебюту, хотя все-таки добились ничьей.
Виши Ананд много лет на этой работе, умеет контролировать свои эмоции. Столкнувшись с сюрпризом, он не стал лезть на рожон, а избрал самое надежное продолжение. После 18…Ra4! стало окончательно ясно, что дебютные проблемы у черных позади.
По мнению Свидлера, белым следовало форсировать ничью повторением ходов: 21.Qe2 Qc6 22.Qg4 Qd7, а после 21.Qg3 у белых может быть только похуже. Впрочем, запас прочности в их позиции оказался более чем достаточным, и после двух с половиной часов игры ничья все-таки была зафиксирована.
Вскоре в пресс-центр пришли Лоран Фрессине и Левон Аронян. Французский гроссмейстер играл белыми исключительно крепко, наверное, надеясь в глубине души, что соперник на него «полезет» и где-то перегнет палку. Однако Левон нигде не переступил грань допустимого риска: он и впрямь сумел захватить легкую инициативу и поставить пару симпатичных ловушек, но Лоран в них не попался; позиция упростилась, и соперники согласились на ничью.
Очень долго и вдумчиво анализировали на глазах у журналистов свою ничейную партию Дин Лижэнь и Майкл Адамс. Китайский чемпион на выходе из дебюта обхитрил английского и неожиданным маневром Ra2! и Bd2 захватил инициативу.
Также гроссмейстеры критиковали ход 27…Re7?! – после перевода коня через d1 на е3 позиция черных стала очень неприятной. Адамсу всё же удалось удержаться, и в экспресс-анализе решающий перевес за белых не был найден.
Украшением тура стала победа Витюгова над Вашье-Лагравом. Молодой француз, в отличие от опытного Ананда, не стал сворачивать игру, столкнувшись с неожиданностью, а начал творить за доской.
Между тем, Никита подготовил новый и весьма амбициозный план – 10…Qa5 и 11…0-0-0, в ответ на что последовал «диковинный» (термин Витюгова) маневр Nс3-e4-g5. Завязалась напряженная борьба по всей доске, с небольшим давлением у черных. Ошибочным стал 31-й ход белых.
Как объяснил петербуржец, после 31.Qe2 f3 32.Bxf3 Qxh4 у черных лишь немного лучше, но Вашье-Лаграв просчитался. Он надеялся поставить мат после 31.Bd1 Qxh4 32.Qd6 Qg5 33.Bb3 с переводом слона на е6 и слишком поздно заметил 33…Nf3+ 34.Kf1 Qb5+!, где его король первым попадает в сети.
После этого буквально за несколько ходов позиция белых из почти равной превратилась в проигранную.
Что такое запас фарта и как его восполнять? Неужели Владимир Крамник полностью израсходовал его во втором круге Лондона, когда ему удался фантастический спурт? В партии с Борисом Гельфандом он был в шаге от победы, но вновь удача отвернулась от россиянина. О ходе борьбы подробно рассказал в прямом эфире ChessPro гроссмейстер Михаил Красенков, а пресс-конференции после затяжной партии не было: друзей-соперников отпустили отдыхать и готовиться к решающим сражениям.
