Обережний герой: Читаю подряд третью книгу по истории Харькова
До этого прочитал ... не помню какую, надо будет уточнить.
Только что прочитал 'Столичный Харьков' Красовицкого Бориса Марковича,
а сейчас читаю 'Первую Столицу' Константина Кеворкяна.
Как у Ильфа и Петрова все корреспонденты пишут про верблюдов, так и у биографов Харькова есть общие темы.
Например все пишут об уютном тупичке на улице Дарвина ( Садово-Куликовской).
Я бы тоже мог много о ней написать.
Например, в угаре торговли всем и вся я покупал в самом-самом тупичке вина для перепродажи.
Лежал в студенческой больнице, здании, полном истории.
На этой улице продал единственную свою программу, по защите программ от копирования, написанную на Паскале.
Кроме того, что я узнал.
В Харькове жил изобретатель армянского коньяка Шустов.
Трамваи раньше ходили с Пушкинской через переулок Короленко и Армянский переулок.
На Полтавском шляхе на месте двух полукружий было озеро.
Хоть часто мы - на разных берегах,
Но так бывает, что порой
Вы для меня воистину -герой
Где-то наверно в начале двухтысячных спросил на форуме харьковского сайта Медиапорт (сейчас и форума там не осталось),
жива ли Гурченко. Как-то то-ли нельзя тогда это было так легко проверить в Интернете,
то ли я хотел, чтобы люди обошлись своими, а неинтернетными знаниями, но это породило широкую общественную дискуссию, результатом которой стало решение воздвигнуть Гурченко памятник при жизни.
Но Гурченко, узнав об этом и посмотрев на эскизы, поломала это. Возникла ещё некоторая скандальность из-за того, что какие-то дотошные харьковчане напомнили, что памятники при жизни ставят только дважды Героям Социалистического Труда, а Гурченко вроде была Героем только единожды или вообще не была (не смог установить). Мне это вообще смешно, какие в 2000-ых Герои Социалистического Труда, когда вокруг бушевал дикий капитализм?
Позже всё-таки памятник установили, неподалёку от бывшего Харьковского Шахматно-Шашечного Клуба.
__________________________
pr.ai PRAI Portal of Robotics and Artificial Intelligence
Харьковский процесс До войны Харьков был вторым по численности городом на Украине — 900000 людей разных национальностей (по переписи 1939 года: 50% украинцев, 40% русских, 16% евреев и др.). В июле-октябре 1941 года туда бежали еще до 600000 жителей соседних областей. В основном, это были женщины, старики и дети. Пережить первую (24 октября 1941 – 15 февраля 1943 гг.) и вторую нацистскую оккупацию (10 марта – 23 августа 1943 года) удалось немногим — в окончательно освобожденном городе осталось лишь 200000 истощенных людей. Нацисты разнообразно (но системно — «новый порядок») уничтожали мирных жителей и военнопленных: заживо закопали в ямы сотни детей из Харьковской больницы, сожгли 300 раненых красноармейцев, расстреляли в Дробицком Яру около 16000 евреев, уморили голодом десятки тысяч харьковчан. Однако, как сказал старший ефрейтор Р. Рецлав, «массовые казни путем повешения и расстрелов казались для германского командования слишком хлопотливыми и медленными средствами». Поэтому, как в Краснодаре и других городах, для массовых казней оккупанты и их пособники использовали «душегубки» («газенвагены») — герметичные грузовики, где людей травили выхлопными газами. Применение «душегубок» держали в тайне (поэтому, кстати, не сохранилось самих машин, нет даже фотографий), для секретности трупы отравленных харьковчан сжигались. Сколько имен и преступлений так скрыли нацисты — неизвестно. В 1943 году следствие смогло установить только 30000 документально подтверждённых убийств с конкретными виновниками. Некоторых удалось поймать — для справедливого суда. Зверства немецко-фашистских захватчиков в городе Харькове и Харьковской области. На снимках: трупы советских граждан, задушенных в «душегубках» и расстрелянных немцами на территории городка Харьковского тракторного завода. Зверства немецко-фашистских захватчиков в городе Харькове и Харьковской области. На снимках: трупы советских граждан, задушенных в «душегубках» и расстрелянных немцами на территории городка Харьковского тракторного завода. Опубликовано в газете «Известия Советов депутатов трудящихся СССР» №296 (8289) от 16 декабря 1943 г. 15 декабря 1943 года начался первый в мире открытый процесс над нацистскими преступниками. На скамье подсудимых находись трое немецких палачей: капитан военной контрразведки В. Лангхельд, Г. Риц, Р. Рецлав. Рядом с ними сидел советский предатель — их подручный М. Буланов. Сотрудник гестапо Рецлав выбивал показания пытками, в том числе обвинил 25 харьковских рабочих в антигерманской деятельности (из них 15 расстреляли, 10 отравили в «душегубках»). Лично погрузил в «душегубку» 40 человек, помогал сжигать трупы. Заместитель командира роты СС Риц избивал арестованных и расстреливал безвинных людей. Офицер военной контрразведки Лангхельд пытал военнопленных, сфабриковал ряд дел, по которым расстреляли до ста человек. Шофер гестапо Буланов управлял «душегубкой» (а также чистил и ремонтировал ее после применения), возил харьковчан на казни, в том числе 60 детей. За это он получал 90 марок в месяц, паек, и те вещи казненных, которыми пренебрегали немцы. Их вина изобличалась трофейными документами, судебно-медицинской экспертизой, показаниями жертв, допросами немецких военнопленных, актами ЧГК. Работали квалифицированные переводчики и трое известных в СССР адвокатов. Обвиняемые сами подробно и даже буднично рассказывали о своих преступлениях. Они подчеркивали, что многие оккупанты делают подобное, ведь начальство (Гитлер, Гиммлер, Розенберг) прямо говорило об уничтожении «низших рас», призывало карать жителей за всякое сопротивление. Поэтому в Харькове судили, по сути, не только трех палачей и предателя, но и всю нацистскую бесчеловечную систему. Подсудимые (справа налево): капитан В. Лангхельд, старший ефрейтор Р. Рецлав, лейтенант Г. Риц, шофер гестапо М.Н. Буланов на заседании Харьковского судебного процесса над немецкими военными преступниками. Фото А.Б. Капустянского Место хранения: Российский государственный архив кинофотодокументов (арх. № 0-320085) Фото с сайта «Победа. 1941–1945» (общероссийский портал «Архивы России») Для главных советских газет суд освещали известные писатели — Илья Эренбург и Константин Симонов («Красная звезда»), Алексей Толстой («Правда»), Леонид Леонов («Известия). Для украинских: Юрий Смолич, Максим Рыльский, Владимир Сосюра, Павло Тычина, Владимир Лидин. В зале работали иностранные корреспонденты «Нью-Йорк таймс», «Таймс», «Дэйли экспресс» и др. Один из лучших в мире кинодокументалистов («Оскар» 1943 года за фильм «Разгром немецких войск под Москвой») Илья Копалин режиссировал документальный фильм «Суд идет» о процессе. Уже через месяц его показали все советские кинотеатры, а потом — во множестве стран. Все подсудимые в последнем слове признали свою вину, то есть личное участие в убийствах тысяч советских граждан. Несмотря на это, немцы оправдывались «системой» и иерархией приказов. Все просили о сохранении жизни — Лангхельд ссылался на свой «преклонный возраст», Риц и Рецлав обещали вести антигитлеровскую пропаганду для германского народа, Буланов хотел искупить вину кровью. Суд приговорил их к высшей мере наказания — смертной казни. Приговор привели в исполнение на Базарной площади 19 декабря 1943 г. в присутствии десятков тысяч харьковчан. Суд и казнь одобрили не только они, но и десятки миллионов читателей, слушателей, кинозрителей всего мира. (Источник информации - портал История.РФ, https://histrf.ru/biblioteka/Soviet-Nuremberg/Kharkovsky-process)
Я долго торговал на Центральном Рынке Харькова парфюмерий, зубными пластами, товарами для бритья и могу сказать, что тот сектор рынка, где вешали немцев, стал поистине проклятым местом. Что только там не пытались сделать, торговля там не шла, любые начинания умирали.
__________________________
pr.ai PRAI Portal of Robotics and Artificial Intelligence
