Энциклопедия	Кирилл БЕРДНИКОВ
НИКАКИХ АПЕЛЬСИНОВ, ГОСПОДИН ПРЕМЬЕР!

Ровно тридцать лет назад, в апреле-мае 1979 года, в Монреале состоялся один из сильнейших за всю историю шахмат турниров, известный у нас как «Турнир звезд». Устроителям удалось совершить организационный подвиг и за очень короткое время собрать исключительный по силе состав участников: действующего чемпиона мира, двух его великих предшественников, нескольких претендентов и «просто» сильнейших гроссмейстеров. Соревнование вызвало большой интерес прессы и добрые воспоминания болельщиков, посещавших турнирный зал. Этот небольшой материал добавит несколько, вероятно, небезынтересных штрихов к уже известным фактам о предыстории турнира, об энтузиастах шахмат, его организовавших, и событиях, которые сопровождали игру элиты.

Человек, собравший звезд

Монреаль-79 как событие шахматной истории почти целиком обязан своим появлением и не последним местом в ней канадскому писателю, сценаристу, предпринимателю, журналисту и издателю Роже Лемлену. Это имя малоизвестно у нас, хотя Лемлен добился признания своего литературного творчества не только в Канаде, но и в Европе, и был удостоен за него всевозможных престижных наград. Лемлен был шахматистом-любителем, уделял много времени шахматам, их популяризации, и, что может быть еще более важно, использовал свое значительное влияние и связи, и поэтому было бы справедливо поподробнее познакомить читателей с биографией этого разностороннего человека.

Роже Лемлен (фото из книги Реаля Бертрана «Великолепный Роже Лемлен»).

Роже Лемлен родился девяносто лет назад, в апреле 1919 года в Квебеке. Перепробовав в молодости множество занятий, он, в конце концов, занялся писательством и журналистикой – в первой половине сороковых уже писал для известных американских журналов «Лайф» и «Тайм». В послевоенное время последовал успех нескольких его книг, а по роману «Семья Плуфф» поставили чрезвычайно популярные радиопостановки и многосерийный фильм. А попутно с занятиями литературой Лемлен руководил своим делом, заработав состояние производством мясных продуктов.

В 1972 году он становится президентом и главным редактором наиболее солидной канадской франкоязычной газеты «Ла Пресс» и будет занимать этот пост в течение следующего десятилетия.

Благодаря Лемлену в газете сперва постоянно стали появляться шахматные материалы, а в дальнейшем использование начальством служебного положения, в своих и миллионов шахматистов интересах, привело к появлению и отличной реализации планов устроительства большого соревнования в Монреале.

Лемлен любил говорить, что в каком бы городе мира он ни находился, он всегда старался посетить шахматный клуб, в котором чувствовал себя как дома, несмотря ни на какие языковые барьеры, и что «шахматы, как и музыка, не нуждаются в переводчике». Его общительность, открытость и увлеченность шахматами привели однажды, во время визита канадской делегации в СССР, к забавному эпизоду, подтверждающему этот принцип.

Надо сказать, что семидесятые-восьмидесятые годы были очень непростыми для взаимоотношений провинции Квебек и Канады. Лемлен критиковал идею отделения Квебека, выступал в прессе со статьями за единство страны и поддерживал в этом усилия премьер-министра Пьера Трюдо. Знаменитый политик ценил содействие своего земляка, они общались, и однажды Трюдо, собираясь посетить СССР, пригласил Лемлена с собой для налаживания культурных контактов.

Как вспоминал Лемлен, программа была насыщенной: кроме Москвы, ему предстояло лететь в Киев и Ташкент. В этом путешествии его, разумеется, повсюду сопровождали. Спутник Лемлена поначалу был довольно сдержан в разговорах, но вдруг канадец спросил, не играет ли он в шахматы. Тот удивленно посмотрел на журналиста и ответил, что да, играет, и тогда Лемлен сразу засыпал его рассказами о стилях игры, дебютах и всем, что знал о наших чемпионах от Алехина до Ботвинника.

Решили сыграть, но в самолете шахмат не было и играли вслепую. «Окружавшие нас журналисты с удивлением наблюдали, как двое, словно роботы, скрестив руки, с неподвижным взглядом, каждую минуту изрекали странные формулы: d4, f5... Мы играли примерно в одинаковую силу и выиграли каждый по партии. После игры мой партнер пожал руки в знак признательности» - цитирует Лемлена его биограф Реаль Бертран.

Премьер-министр Канады Пьер Трюдо.

С этого момента сопровождающий стал всячески его опекать и о нем заботиться. На пути из Киева в Ташкент, во время игры он заметил гостю, что тот не совсем хорошо выглядит. Лемлен ответил, что не может есть на завтрак “borstch”, а больше ничего, никаких фруктов, например, не предлагают (сейчас уже не выяснить, конечно, что там было в меню на самом деле или в каком часу сервировался завтрак, но культовый для иностранцев образ русского борща по ходу этого повествования пересечется с шахматами еще раз). Тогда, после прилета в Ташкент, спутник его постарался и достал специально для своего шахматного партнера целый пакет дефицитных апельсинов.

Любивший розыгрыши Лемлен, зная, что Трюдо обожает свежие фрукты, явился с цитрусовыми на пресс-конференцию своего премьер-министра и начал на глазах у него есть фрукт. Закончив отвечать на вопросы журналистов, Трюдо подошел к Лемлену, и состоялся занятный диалог:

- Ты где это взял апельсин?

- А вы умеете играть в шахматы, господин премьер-министр? – спросил Лемлен.

- Нет... - удивился политик.

- Тогда, - заключил журналист, - никаких вам апельсинов!

Возвращаемся от анекдотов к делам серьезным. Разумеется, мысль о турнире мирового класса возникла не сразу, а стала результатом энергичной деятельности Лемлена и возглавляемой им газеты. К середине семидесятых уже был накоплен неплохой опыт помощи в проведении турниров национального уровня.

И наверняка можно сказать, что тогда еще не иссякли в воздухе Монреаля флюиды глобальных проектов - ведь город уже принимал к тому времени всемирную выставку Экспо-67 и Игры XXI Олимпиады.

Итак, постепенно все сложилось как нельзя лучше, и было решено заняться организацией в Монреале шахматного супертурнира.

Где, с кем и сколько

За организацию взялись поздно (по некоторым сведениям, только в феврале была определена дата начала), и устроителям предстояло одновременно, стахановскими методами решить все три необходимых и достаточных условия: найти средства, место игры и пригласить знаменитых, а, следовательно, и очень занятых участников.

Лемлену удалось главное – найти спонсоров и уговорить их, что выделение средств на турнир мировых звезд дело стоящее: не только общественно почетное, но и полезное для капитализации их имиджа. После интенсивных переговоров среди содействующих турниру организаций оказались мэрия города, провинциальное правительство, национальная авиакомпания, две общенациональных газеты, крупный монреальский отель и другие весьма солидные фирмы.

Быстро разрешилась и проблема спортивной арены. Посовещавшись с городским головой, остановились на павильоне Квебека на территории Экспо-67. От всемирной выставки, воспоминания о которой были еще совсем свежими, позаимствовали и официальное наименование турнира: Международный шахматный турнир «Земля людей» (так называлась одна из книг Сент-Экзюпери; закрепившееся в нашей шахматной литературе название «Турнир звезд» – перевод с английского). А также и его эмблему, лого, говоря языком современных дизайнеров.

Эмблема Экспо-67 до сих пор встречается повсюду в Монреале, эта же идея была обыграна в символике шахматного турнира.

Девять из десяти человек наверняка увидят в этом рисунке снежинку; узнав, что это эмблема события, произошедшего в Канаде – снег, холод, хоккей, – в своем мнении утвердятся... и ошибутся, потому что это условное изображение человечества, взявшегося за руки – Земля людей, короче говоря.

Одного из этой цепочки мобилизовали на турнирную символику. Что закрывает собой ферзя, так сразу и не скажешь, если не знать историю. Некоторым читателям, возможно, напомнит Знак качества.

Подготовку, в конце концов, завершили, все утрясли и получили согласие участников. Из сильнейших не играли, пожалуй, только трое: Петросян, Полугаевский («иначе просто получился бы чемпионат Советского Союза» - резонно заметил один канадский шахматный функционер) и Корчной. Виктору Корчному составили прямой, без дипломатических ухищрений и не вполне логичный отказ: «Если мы Вас пригласим, то начнутся политические трения с СССР, что не в интересах ни газеты «Ла Пресс», ни правительства. Наше предприятие чисто спортивное». Гроссмейстер не настаивал, а советская сторона, как принято говорить, позицию Лемлена оценила.

В итоге десяти гроссмейстерам из восьми стран предстояло в течение месяца оспаривать приз в 110 тысяч долларов – рекорд на то время. В турнире играли: Анатолий Карпов, Борис Спасский, Лайош Портиш, Ян Тимман, Бент Ларсен, Михаил Таль, Властимил Горт, Роберт Хюбнер, Любомир Любоевич и Любомир Кавалек.

Хоккей, шахматы и солнце

Что такое апрель в Монреале? Апрель – это первое солнце, если повезет, то более-менее теплое, это пыль столбом, потому что снег только сошел, дождей не было и зелень пока не выросла, это порывы ледяного ветра, и перво-наперво, это хоккей. К середине апреля заканчивается регулярный чемпионат НХЛ и начинаются игры на кубок Стэнли.

Апрель – это время начала игр на кубок Стэнли, рестораны, магазины, машины украшаются флагами «Канадиенс».

И несмотря на то, что Канадиенс-1979 это вовсе не Канадиенс-2009 (даже не две, а может быть четыре «большие разницы»), но тем не менее факт: шахматы в газетах тогда смогли опередить нечто большее, чем мировые сенсации – они встали в газетах вровень и даже слегка опередили хоккей.

За несколько дней до начала шахматного турнира в прессе – кроме «Ла Пресс», турнир на английском языке также широко представляла «Газетт», – начали появляться подробные материалы о соревновании и шахматистах: анонсы на первых страницах с фотографиями, целые полосы, отведенные под отчеты о турах, прогнозы, интервью, биографии и просто реклама с расписанием турнира.

Прогнозисты взвешивали шансы, аккуратно подбадривая участников, мол, «каждый способен на многое». Замдиректора турнира афористично сказал, что может, и сумел бы назвать победителя, но трудно представить, что кто-то в такой компании станет последним. Но все же вероятность победы Анатолия Карпова оценивалась выше всех, обозреватели не скупились: «великий», «блистательный», «король королей» и даже «Ги Лефлер шахмат» (с чемпионами керлинга не сравнивали). Сам вельтмейстер в интервью с этими прогнозами согласился: «Я выиграю, потому что я сильнее остальных, и мои соперники это знают». Кстати, в один из свободных дней, как вспоминал Лемлен, он был с Анатолием Карповым на хоккее и гроссмейстер с восхищением наблюдал за игрой именно Ги Лефлера.

Но в Монреале встречаются и такие места как парк Лафонтен: на снимках объявление «Место игры в шахматы и карточных игр (для взрослых)» и информация, охлаждающая пыл поклонников национальной канадской забавы, установленная у паркового пруда.

11 апреля, после торжественного открытия турнира, игрался первый тур. По воспоминаниям очевидцев, около четырехсот зрителей собирались посмотреть поединки «титанов», «гигантов», «десяти королей шахмат». В восторге обращали внимание не только на сами партии, но и, например, как кто из гроссмейстеров держится во время игры: прохаживается, сидит, гримасничает, записывает ходы. Словом, у всех было приподнятное праздничное настроение.

Была и своя неожиданность – ничья в девятнадцать ходов в партии Карпов – Хюбнер. Но уже в следующем туре чемпион мира доказал, что это было исключением из правила – последовала его впечатляющая победа над Тимманом.

Как бывает иногда во время таких крупных мероприятий, не обошлось без курьезных скандалов. Борис Спасский после партии отказал в автографе молодому дарованию Луи Дюге, чемпиону Дрюммонвиля (небольшой город неподалеку от Монреаля). Газеты прямо закипели от возмущения, начался было сильный шум, однако все быстро уладили (якобы даже диппредставительство вмешалось), и на следующий день, и после все желающие получали автографы не только «шахматного Мориса Ришара», но и всех остальных гроссмейстеров.

Конец апреля 1979 года, эпоха одной строкой: - Президент Брежнев и министр иностранных дел Громыко встречают президента Жискар д'Эстэна. - Монреальский симфонический оркестр имеет честь представить концерты Мстислава Ростроповича (фото «Ла Пресс»).

Другое недоразумение приключилось с весьма дотошным зрителем. Он пытался фотографировать в зале, во весь голос доказывая охране, что объявление, запрещающее съемку, относится только к прессе. Охрана так же громко не соглашалась, доказывая обратное и пытаясь вывести его из зала. Силы были неравны и зрителя удалось спровадить. А оргкомитет внес уточнение, что запрет на съемку касается всех в зрительном зале.

Еще один интересный момент. Хотя турнир длился долго, почти ровно месяц, интерес к нему не ослабевал и был так велик, а реклама в СМИ так эффективна, что среди четырех сотен зрителей, регулярно заполнявших зал, встречались и такие, кто практически не знал правил, не говоря уже о чтении комментариев к партиям. Специально для них квебекская федерация организовала в фойе павильона шахматный ликбез: правила, общие принципы стратегии, нотация.

К концу первого круга лидировали «русские советские товарищи» Карпов (плюс четыре) и Таль (плюс три), а также венгр Портиш (тоже плюс 3), а замыкали таблицу датчанин Ларсен и Кавалек из США.

Но в двенадцатом туре действующий чемпион мира проиграл Ларсену, который получил за это второй приз за красоту, учрежденный Роже Лемленом (первый достался Михаилу Талю за победу над Борисом Спасским), и восьмой чемпион его догнал, сыграв вничью с Любоевичем. Оставшаяся треть дистанции была увлекательной гонкой лидеров.

Тринадцатый тур: Карпов побеждает черными Спасского, Таль белыми Хюбнера. Затем две партии Карпов сводит вничью, а Таль набирает в этих турах полтора очка и выходит вперед! Теоретически их обоих могут еще нагнать Портиш и Любоевич, но уже после четырнадцатого тура в «Ла Пресс» появляется статья с заголовком «Турнир стал советским триумфом». Журналист то ли оказался провидцем, то ли просто накаркал, но в День международной солидарности трудящихся и Портиш (как раз Талю), и Любоевич свои очередные партии проигрывают.

Шестнадцатый тур, Карпов – Таль – ничья, еще два тура, и Таль на пол-очка впереди. В следующем туре оба играют черными с Любомирами. У Таля мир с Кавалеком, а Карпов обыграл по заказу Любоевича – вновь «ровно», как говорят теннисисты. В воскресенье, шестого мая, Анатолий Карпов и Михаил Таль, завершив свои партии вничью, выиграли монреальский международный турнир пятнадцатой категории «Земля людей», сильнейший на то время, и остающийся одним из самых сильных в истории до сих пор, спустя ровно три десятка лет.

Триумфаторы Монреаля-79 Анатолий Карпов и Михаил Таль (фото «Ла Пресс»).

Теперь обещанное ранее. Газетчики, подсчитав причитающиеся победителям призовые, заметили, что теперь «они смогут сдобрить маслом борщ». Звучит в дословном переводе на русский нелепо, но для франкоязычного читателя вполне понятно, потому что по-французски «сдобрить маслом шпинат» как раз означает, что кто-то неплохо заработал. А раз победили советские гроссмейстеры, то куда же им еще кидать масло, как не в тарелку с борщом.

В дни юбилея турнира в Монреале проходит выставка «Представьте себе мир» в честь другого события – 40 лет назад Джон Леннон и Йоко Оно провели знаменитую акцию, призывая к миру и раздавая интервью в постели номера монреальского отеля. Многочисленные залы монреальского Музея изобразительных искусств, отданные под выставку, заполнены инсталляциями в только белом, в цвете мира. В двух залах установлены полностью белые комплекты шахмат, видеть которые более чем странно, однако, с некоторым усилием над собой, играть в них можно.

На церемонии закрытия шахматистов приветствовали главный вдохновитель события Роже Лемлен, мэр города, представитель правительства. Лемлен заметил, что турнир «прошел под знаком братства, гуманности и мира». В подтвержение этого, в прошлом году генеральный директор квебекской федерации Ришар Берубе в интервью заметил: «Советские шахматисты Карпов и Таль и Александр Рошаль были для нас настоящими послами вашей культуры в Канаде».

Под впечатлением от успеха звучали предложения о том, что такой турнир должен стать ежегодным, и что правительству провинции неплохо было бы учредить специальный приз.

К сожалению, эти планы остались надолго только планами, но несколько лет назад монреальские шахматные энтузиасты вернулись к идее проводить в Монреале супертурниры и начали успешно ее воплощать – в чем нужно, несомненно, им пожелать удачи.