Майнц. Репортаж	Евгений АТАРОВ, журналист
Майнц, FiNet open УДАЧЛИВЫЙ САМУРАЙ

Давным-давно, еще ребенком, я никак не мог взять в толк смысл одной формулы: для того, чтобы хотя бы оставаться на месте, не говоря уже о том, чтобы двигаться дальше, надо нестись вперед во весь опор. Это представлялось мне какой-то глупостью. Если ты чего-то достиг, то почему еще надо прилагать Геракловы усилия? У тебя никто не отнимет того, что есть. Однако, взрослея, все больше и больше стал убеждаться в мудрости этой формулы. Если ты почиваешь на лаврах, ничего не предпринимая, конкуренты рано или поздно неизбежно тебя обойдут. Но даже не это главное – однажды почувствовав, что достиг идеала, ты никогда не сможешь прилагать к достижению цели столько же усилий, как в тот самый момент, и без дополнительной, большей работы, результат постепенно начет блекнуть.

Лишний раз убедился в этом на примере нынешнего Майнца. В прошлом году, хоть приехал на Chess Classic уже не в первый раз, я был просто очарован происходящим вокруг. Блестящая организация, невероятное созвездие имен, бешеная интрига во всех соревнованиях, фантастический творческий всплеск… Могло показаться, что так будет вечно, что каждый следующий фестиваль будет, если не лучше, то по крайней мере уж точно не хуже предыдущего. Ан нет! Вот тут-то и вспомнилась формула, не дававшая мне покоя в детстве…

Конечно, при случае организаторов легко понять и оправдать. Кто год назад мог предполагать, что неожиданной преградой для традиционного, второй десяток лет проходящего в одни и те же сроки крупнейшего фестиваля быстрых шахмат, под который подстраивается пол-Европы, перекроет нововведение ФИДЕ под вывеской «Гран-при»? И отнимет у него с десяток привычных персоналий, но главное – Ароняна, чемпиона мира по фишеровским шахматам, на сегодняшний момент главной «мульки» немецкого шоу. А еще несколько бойцов переманит столь же традиционный, пусть и с куда менее длинной историей, турнир в испанском Вильярробледо. Плюс матч Ананда против Крамника, который вольно или невольно заставляет Виши основательно перекраивать свой турнирный график, а Ханса-Вальтера Шмита, который просто не может представить Майнц без участия в нем Мадрасского Тигра, соответственно подстраивать его под индийца…

Вот и посчитайте, как при таком количестве «но» сохранить прошлогодний уровень, пускай ты бежишь по хорошо знакомой дистанции, и с дыхалкой у тебя все в полном порядке. А знаете, что самое противное в этой ситуации? То, что зная все обстоятельства и отлично понимая, что организаторы сделали все от них зависящее, ты невольно продолжаешь сравнивать несравнимое и грустно вздыхать, вспоминая о прошлогоднем великолепии.

Вот и я, например, если в прошлом году не мог глаз оторвать, почти безвылазно пребывая в зале и впитывая в себя неповторимую атмосферу фишеровских шахмат, на этот раз за два дня появлялся в нем от силы раз пять: сфотографировать сидящих на сцене да поболтать со знакомыми. Почему так? Даже не могу толком объяснить. Как-то неинтересно было.

«Вроде все, как всегда… а мой друг не вернулся из боя». Чего-то не хватало. Массовка, как обычно, была великолепна, но по-настоящему ощущаешь ее дыхание, когда к хвосту приставлена голова, а сейчас ее не было. По настоящему почувствовал это несколько позже, когда уже по окончании фишеровского турнира на сцене – увы, в самые обыкновенные шахматы – предстали Ананд, Морозевич, Карлсен, Полгар. В момент их массового появления под аккомпанемент «Queen» и по-бафферовски протяжного, как на боксерских поединках, представления на весь огромный конференц-зал, меня на секунду словно ударило током.

Днем этого не происходило, как ни старались Накамура, Касымжанов, Мовсесян, Мотылев или Найдич. Боже упаси, я никоим образом не пытаюсь раздавать никаких качественных оценок их игре – некоторые из них с полным на то основанием вполне могут покуситься и на лавры Левона как лучшего специалиста в Chess960, – но чувства, как ни крути, были немного «не те». Кто знает, быть может, на несколько несерьезный лад настроили своим выступлением девушки, призванные в отсутствие Ароняна закрыть собой «титульную» амбразуру в облике фестиваля, и вслед за королем определить «случайную» королеву?!

Да и сама интрига в определении сильнейшего, который в былые годы получал право оспаривать титул у чемпиона, а сейчас несколько зависал в неопределенности, свелась к аттракциону под условным названием «прибей Накамуру!» Признаться, молодой самурай – как кость в горле для многих признанных авторитетов, некоторых он достал настолько, что о нем не хотят даже говорить, не то что садиться за одну доску… Никто не отрицает силы его игры, удивительной изворотливости и «кривизны», но при этом невозможно сыскать другого такого грязного игрока. Хикару запросто может не подать руки (как, например, после поражения или даже перед первым ходом), сбивать фигуры с доски и поправлять их за время соперника, ставить их между клетками – в его арсенале весь «джентльменский набор», что есть у манхэттенских негров, играющих в блиц на деньги с простаками. А уж очередь из тех гроссов, кого он за годы «общения» успел оскорбить в ICC, запросто протянется от Майнца до Сочи. Кто знает, что стоит за этим поведением: отсутствие элементарной культуры (хотя американцы говорят, что в обычной жизни он совершенно адекватен и семья у него вполне нормальная) или же продуманное желание разозлить оппонентов, заставить их на некоторое время потерять голову и играть не в шахматы, а против Накамуры? Кто знает. Главное – это дает отличный результат, а ничего большего японо-американцу, думается, и не надо!

Ведь если здраво посмотреть не вещи, собственно, в фишеровские шахматы играет Накамура не так уж сильно. Сколько раз по дебюту (даже белыми) он получал плохие, едва ли не проигранные позиции, но потом каким-то невероятным образом выкарабкивался, заставлял соперников ошибаться и переламывал Фортуну. Примеров предостаточно. Достаточно хотя бы вспомнить его партии против все тех же Касымжанова, Мовсесяна и Найдича…

Тур шел за туром, соперники за первым столиком менялись, а американец оставался. Он приходил задолго до начала партии, когда на доске еще не было позиции, которую предстояло играть. Сидел, хмурил брови, словно представлял себе сюжет предстоящей схватки. Потом, когда жеребьевка на позицию заканчивалась, отодвигался от столика, давая распорядителю расставить ее на доске, и снова придвигался, еще с большим интересом смотря на доску. Соперники, словно желая минимизировать время, проведенное напротив него, изучали стойку на огромном экране, глядя из зала, а потом с «гонгом» – когда пространство вокруг уже наполнялось нескладным треском сотен коромысел часов и глухим стуком передвигаемых по доске фигур – взбегали на сцену, и попытка экзекуции продолжалась.

На чисто подсознательном уровне казалось: кто сумеет выиграть у американца, тот, скорее всего, и станет победителем турнира. Никто не выиграет – он и станет! За два тура до финиша Накамура шел впереди с отрывом в очко. Но тут против него оказался Найдич, и с горем пополам – через большой перевес по дебюту, через ошибки и встречные оплошности со стороны соперника – сломил-таки сопротивление Хикару. Тот, уязвленный, нашел в себе силы даже подать руку, глядя при этом куда-то в сторону. «Только попробовал бы он не подать – тут же получил бы, а потом подбежали бы все остальные и добавили от себя!» – улыбался после партии Аркадий. А после следующей, в ужасе схватившись за голову, красный от отчаянья и злости на самого себя, еле разбирая дорогу, спустился со сцены никем…

У Найдича против Мотылева был лишний ферзь (Саша на последних секундах не заметил, что тот под боем) и уйма времени – он же умудрился просмотреть мат в один ход. Ситуация для черных была совершенно безопасной: сделай банальную форточку, и белым смело можно останавливать часы. «Я-то думал, что просто закроюсь от шаха слоном, но когда получил этот шах, понял, что когда слона съедят, королю некуда будет бежать! – причитал он. – Чистое первое место, чистое первое место... Черт, ну какой же я несчастливый…»

А Накамура, пусть и с вопросами, сделав в последнем туре ничью, вернулся на пьедестал, где и «забронзовел» для потомков со счастливой улыбкой на устах. Интересно, на будущий год, когда, будем на это надеяться, Аронян вернется «в лоно церкви» и традиция чемпионских матчей или матч-турниров в фишеровские шахматы возобновится, Хикару позовут как победителя «отбора»? Некоторые считают, что у него могут быть неплохие шансы.

А пока Chess Classic надо хорошенько встать на колодки, примериться и начать забег к будущему фестивалю. Нам же – получать удовольствие от просто быстрых шахмат.

Совсем забыл сказать. Как обычно, параллельно с людьми выясняют отношения между собой и компьютеры. В очередном четверном матч-турнире они определили чемпиона!

В прошлом году все было очень просто: Rybka Васика Райлиха выиграла чуть ли не все партии. В этом все сложилось совсем по-другому, американцу пришлось понервничать

Главным соперников рыбины, как в том году стал «измельчитель», то бишь Shredder

Одна из самых захватывающих партий, в которой Rybka не смогла отбиться от Naum

Флагман компьютерного корпуса. Он так никому не раскрыл тайну своей «тайны»…

Очередная пирамидка в коллекцию Васика. На днях он выпустил 3-ю версию рыбы

Да, компьютерам-то все равно, что играть. А вот людям… Как вам такая симметрия?

У Эло-фаворита турнира Сергея Мовсесяна целая философская модель для «фишерок», один из главных постулатов гласит: в такой игре лучше быть «кривым» шахматистом! А, впрочем, почти у каждого из участников FiNet open свой взгляд на явление Chess960…

У Аркадия Найдича и Рустама Касымжанова

У Кришнана Сашикирана и Павла Эльянова

У Евгения Бареева и Евгения Наера

У ветеранов Властимила Горта и Рафаэла Ваганяна

Думаю, что даже у детишек Саши Мотылева и Саши Костенюк они различные…

В любом случае, эта игра заставляет взглянуть на шахматы под особенным углом

Здесь частенько все перемешивается, и «ученик» оказывается ниже «учителя», как это произошло, например, с тандемом дортмундского разлива Непомнящий – Поткин

Игра здесь такая, что впору схватиться за голову, как сделал это Лоран Фрессине

А чуть ли не вся спортивная интрига держалась на поединках наших с Накамурой

Мовсесян явно «передумал» соперника в дебюте, но потом необъяснимо ошибся…

Накамура явно плясал от печки: не напортачить сразу, а там как-нибудь разберемся

Против Найдича же американец быстро попал в тяжелое положение…

…Но благополучно сумел доиграться до равного ладейного эндшпиля!

Впрочем, дальше дело у него не пошло, и он, глядя в сторону, протянул руку…

Аркадий тут же оказался в кружке обиженных на Хикару, и весь перерыв перед заключительным туром смаковал подробности своего поединка с американцем

И в прекрасном настроении вышел на партию против Мотылева…

Судьба первого места должна была решиться в партиях Поткин – Накамура

И Мотылев – Найдич. У Аркадия и Хикару было по 8.5, у соперников – по 8

Но… все закончилось трагедией: в шаге от единоличной победы Найдич невероятно оступился: эта позиция в холле конференц-зала еще долго мозолила ему глаза…

Найдич: «Ну, во-о-от столечко оставалось еще потерпеть – и всё …»

Последняя партия в фишеровские шахматы в Майнце: Непомнящий – Трегубов

«А там две трети бывший наш народ…» Торжество советской шахматной школы

Ну, а впереди паровоза все-таки оказался японо-американец – Хикару Накамура

Что ж, пора перелистнуть еще одну страничку Chess Classic Mainz…