Интервью	Евгений АТАРОВ, журналист
Александра КОСТЕНЮК: «Пока наслаждаюсь моментом!»

Рано или поздно – скорее рано, чем поздно – эта девушка просто обязана была оказаться на вершине. Ее так воспитали, так научили жить и воспринимать окружающую реальность, в ее представлении просто не существовало другого места, кроме первого. Чемпионка мира среди девочек, потом – мира и Европы среди девушек, 15-летний лидер сборной Калмыкии на шахматной олимпиаде в 98-м и самая неожиданная вице-чемпионка мира – в 2001-м.

Взлет ее был сколь неожиданен, столь же и прогнозируем: она не умела отступать и сдаваться на милость победителю и, невзирая на преграды, шла вперед! В какой-то момент ее имя стало почти нарицательным, едва ли не более узнаваемым для нешахматного люда, чем Карпов и Каспаров. Она смотрела на вас с рекламных плакатов LG, со страниц газет и журналов. И с обложки собственной книги о том, «Как стать гроссмейстером в 14 лет»…

В какой-то момент показалось, что она удовлетворилась своей околошахматной славой и не совершит уже более ничего особенного на шахматной доске, но так могли говорить только люди, которые плохо понимали ее натуру. Она упорно занималась самосовершенствованием, отлично понимая: те, выданные ей судьбой авансы, надо отрабатывать.

Она безоговорочно утвердилась на первой доске в олимпийской сборной России, стала чемпионкой Европы среди женщин. А после рождения дочери и связанного с этим практически двухгодичного перерыва – покорила главную вершину, став чемпионкой мира.

Именно сейчас. Ни раньше, ни позже. Потому как именно теперь, в Нальчике по-настоящему созрела для этого, заступив на трон с полным сознанием собственной шахматной силы и не оставив никаких сомнений ни у соперниц, ни у критиков. И, глядя на победную ее поступь, ни у кого не возникает сомнений: Саша Костенюк – это всерьез и надолго!

В отличие от многих других репортеров, бывших в Нальчике, я не побежал сломя голову брать интервью у новоявленной чемпионки. Хотелось непременно взять небольшую паузу, пропустить первые эмоции и подождать, когда в ее сознании окончательно уляжется факт: «я – чемпионка мира». Позвонил через два дня после триумфа… Александра, ее отец и муж были уже в Сочи, где проходило "выездное заседание" Гостиной Дворковича. Голос Саши был спокойным и ровным – школа тысяч интервью, данных в этой жизни – но каким же он был усталым… Только в этот момент осознал, какую махину сдвинула с места эта хрупкая девушка, каких титанических усилий стоила ей эта, казавшаяся такой легкой, победа.

– Кажется, что каждый, кто начинает заниматься шахматами, мечтает стать чемпионом мира. Могла бы сказать, что сейчас реализовала свою детскую мечту?

– Честно говоря, я всегда боялась прямо отвечать на такого рода вопросы. Конечно, я мечтала когда-нибудь стать чемпионкой мира, но для меня это всегда было чем-то высоким, недостижимым… Поэтому всегда отвечала, что просто стремлюсь научиться сильнее играть в шахматы. Даже теперь, став чемпионкой мира, не могу сказать, что осуществила свою детскую мечту – до сих пор для меня это что-то непостижимое, волшебное. С момента окончания турнира прошло всего несколько дней, и все произошедшее для меня – как сказка.

– Чем этот нокаут-чемпионат мира отличался для тебя от трех предыдущих?

– Да ничем не отличался! Отправляясь в Нальчик, совершенно не загадывала, чем все это может закончиться. Единственное – посмотрела, что в первых турах не попадаю по сетке на Вику Чмилите, которой уступала на двух предыдущих чемпионатах в Элисте и Екатеринбурге. А в остальном? Перед стартом никогда не знаешь, что произойдет. Надо обыграть первую соперницу, осмотреться и двигаться дальше – день за днем, тур за туром…

– Чувствовала перед стартом, что находишься в хорошей форме?

– Ну, это вряд ли. После рождения дочери вопросы физической формы стали для меня довольно актуальными. Я до сих пор, хотя Франческе уже 17 месяцев, все еще довольно слаба – каждое подобное сверхусилие дается мне с большим трудом. Например, сейчас, когда после чемпионата прошло лишь несколько дней, я чувствую себя очень неважно…

Считаю, что по ходу мне жутко повезло. Во-первых, я получила сразу четыре выходных после первого круга. Во-вторых, в отличие от предыдущих чемпионатов, тай-брейки игрались в отдельный день. А поскольку я сумела их избежать, у меня было лишнее время для восстановления сил. В Нальчике все для меня складывалось очень хорошо. Я была хорошо подготовлена в дебюте, получала много приятных позиций и, куда важнее, за весь турнир, пожалуй, ни разу не стояла сильно хуже, ведь игра в защите обычно выматывает.

– То есть ты чуть ли не сознательно старалась избегать тай-брейков?

– Нет, ничего такого не было. Когда уезжала со сборов, мне Юрий Сергеевич Разуваев, наоборот, сказал: «В быстрые шахматы ты сейчас играешь очень сильно, так что ничего страшного, если у тебя будут тай-брейки!» Но у меня как-то с самого начала в «нокаутах» так складывается: либо я легко выигрываю матч, либо, опять-таки в основное время, его проигрываю.

– С формой, с «планом» на турнир понятно. А у тебя была какая-то особенная заряженность на этот турнир? Ведь, не секрет, для многих женщин, которые посреди карьеры решили завести семью, детей, она по сути заканчивается – они не могут больше столь же сильно концентрироваться на других вещах. Как в этом отношении было у тебя?

– Признаться, после всех изменений в моей жизни к шахматам я стала относиться проще, но… не менее серьезно! Не секрет, что в турнирах по нокаут-системе успешнее выступают те, кто меньше других думает непосредственно о победе. Те, кто изначально не мотивирован на конечный результат, кто едет на чемпионат не за золотом, а играть в шахматы. Такой подход раскрепощает, позволяет проще смотреть на все происходящее вокруг.

Не хочу подгонять одно к другому, но в этом чемпионате мыслей о конечном результате у меня не было ни в один момент, даже когда я вела в счете в финальном матче, даже когда играла последнюю партию… Была мысль – как бы поскорее закончить этот турнир, и больше ни о чем! Единственное, что я понимала в тот момент: если закончу поражением, то турнир будет фактически сыгран зря. Потому что второй я уже была – в 2001-м.

В Нальчике играла намного спокойней, чем два или четыре года назад. Понимала: что бы со мной ни приключилось, все остальное у меня в порядке: дочка, муж, семья…

– Странно: со стороны как раз казалось, что ты играешь какой-то турнир жизни!

– Впечатление обманчивое. Когда ехала, совершенно не представляла, как долго это продлится… Скажу больше: когда мы с тренерами работали – практически все лето – то предполагали, что я выйду на пик своей формы ближе к Олимпиаде, то есть к ноябрю.

– Не хочешь ли сказать, что твое чемпионство стало для тебя неожиданным?

– Так, чтобы совсем неожиданным, не скажу. Когда в Москве семь лет назад я дошла до финала, это было неожиданным. Теперь же я проделала достаточно большую работу, она не могла не сказаться. Может быть, неожиданным для меня стал уровень игры, который я показывала сейчас. И прежде всего – ровность моей игры. Раньше у меня слишком часто случались сильные перепады в настроении и в оценке позиций. А здесь я, если даже и ошибалась, то не совершала каких-то явных глупостей – и всякий раз держала позицию…

Это стало неожиданным. А также то, что у меня просто хватило физических сил.

– Нет ощущения, что твой уровень понимания шахмат за последнее время вырос? Может быть, отчасти и благодаря вынужденному перерыву в активной практике…

– Не думаю, что он вырос благодаря перерыву. Просто после этого перерыва, когда я решила, что все-таки хочу еще немного поиграть, потренироваться, то поняла: для этого мне надо заниматься в два, если не в три раза больше, чем это делала раньше. Надо было предпринять огромные усилия, чтобы по крайней мере вернуться на свой прежний уровень.

Этому я посвятила практически весь нынешний год. Начала в январе, а начиная с июня работала реально очень много – никогда в жизни столько не занималась. За счет этого, как мне кажется, удалось совершить настоящий качественный скачок. И я рада этому.

– У тебя всегда было много тренеров… Кто конкретно помогал тебе в этот раз?

– Прежде всего, Юрий Сергеевич Разуваев, с которым я сотрудничаю уже не первый год. А также Константин Ланда и Алексей Коротылев (который помогал мне еще в Москве, семь лет назад). Кроме того, два сбора я провела с Александром Черниным – это сильный, хороший специалист, который прекрасно понимает специфику женских шахмат…

– А во время турнира?

– Юрий Сергеевич каждый день давал мне советы по телефону.

– Идеи пригласить кого-то непосредственно в Нальчик не возникало?

– Я с этим уже не раз сталкивалась – за годы занятия шахмат мне помогало много специалистов, – и поняла, что во время турнира мне может помочь только тот, кому я безоговорочно доверяю. Поэтому звать каких-то новых людей категорически не хотела.

– Могла бы назвать самый сложный, если не в шахматном, то в психологическом плане, момент чемпионата, когда особенно необходимой была помощь со стороны?

– Каждый матч, начиная с первого, был достаточно труден. Но самыми сложными стали матч третьего круга с Татьяной Косинцевой и финальный матч с Хоу Ифань.

– Обыграть Таню было для тебя особенно принципиальным?

– Не могу сказать, что как-то по особенному настраивалась именно на этот матч. Со стороны было понятно: две россиянки, два ведущих игрока, которые на протяжении многих лет конкурируют друг с другом за право быть первым номером сборной. Но… ничего такого особенного, обыграв Косинцеву, я не ощутила. Было сложно с чисто шахматной точки зрения, особенно после того, как я раз десять могла выиграть первую партию, а в итоге завершила ее вничью. Выиграв вторую партию, не испытала ничего особенного кроме естественного облегчения: вот, пройден третий раунд – я давно не играла в четвертом!

– А почему ты назвала в числе сложных матч с Хоу Ифань? Кажется, что с шахматной точки зрения (получения дебютного преимущества, инициативы и пр.) он как раз стал одним из самых легких для тебя в чемпионате. Ты ведь могла выиграть его 3.5:0.5! (то есть, понятно, что четвертая партия тогда не понадобилась бы, но я имею в виду оценку позиций на доске…)

– Все очень просто: чем ближе к концу, тем больше усталости. Когда она накапливается, становится тяжелее себя настраивать на борьбу, успокаивать, готовиться, есть, спать… Всё это вещи, которых люди со стороны не видят и не думают о них, но которые становятся весьма значительными и в конечном счете чуть ли не определяют результат.

В дебютном, в шахматном плане так получилось, что я оказалась просто лучше готова. Угадывала не то чтобы с дебютами, но порой даже с конкретными миттельшпильными построениями. Но в этом, считаю, сказалась молодость и неопытность Хоу – все-таки ей лишь 14 лет… Все это особенно сильно ощущалось в первой партии, где она в какой-то момент просто не знала, что делать – мне же удалось захватить инициативу и победить.

Мы с Юрием Сергеевичем, еще летом, когда изучали ее партии, заметили, что Хоу – шахматистка активная, все время стремящаяся к инициативе, и которая просто не умеет стоять на месте, если этой инициативы у нее нет. И, когда подошло время нашего с ней матча, попытались, насколько возможно, сыграть на этом относительном ее недостатке.

– Не мешало ли играть последние партии предвкушение победы? Мол, вот она, корона чемпионки мира, протяни руку – и возьми. Пять лишних пешек и две ничьи…

– Не думаю, что близость короны сыграла тут какую-то существенную роль. А над реализацией еще надо работать. На самом деле у меня в чемпионате было сразу несколько таких партий, в которых голова отключалась и я начинала считать, что выигрываю как угодно. Если вспомнить, то и с Косинцевой я не смогла выиграть с кучей лишних пешек.

То, что происходило со мной на этом чемпионате, стало во многом неожиданным, требующим переосмысления. Я всегда много играла – турнирных партий, тренировочных, быстрых, блица, но еще никогда у меня не бывало так много хороших позиций!

– На закрытии чемпионата по твоему адресу несколько раз звучала фраза, что эта твоя победа – только первый шаг к неким шахматным вершинам. Видишь ли пики этих вершин, и какой представляешь свою жизнь в роли чемпионки мира по шахматам?

– Честно говоря, прямо сейчас ни о чем таком просто не думаю. Для начала мне надо отдохнуть и физически восстановиться. Потом, очевидно, займусь «разбором полетов» – самой не терпится, хочется до конца понять, что изменилось в моей игре, увидеть ошибки и попробовать понять, к чему дальше стремиться. Игра моя пока далека от идеала.

Говорить о каких-то спортивных планах сейчас просто не хочу… Да, я стала чемпионкой мира, но глобальную цель – научиться лучше играть в шахматы – никто не отменял. Так получилось, что чемпионат мира пришелся как раз на середину сезона. Вот после Олимпиады остановлюсь, посмотрю вокруг – и решу, в каком направлении мне двигаться.

Из того, о чем успела подумать в эти дни: очень приятно, что благодаря моей победе прервалась китайская гегемония в женских шахматах. И, конечно, то, что чемпионская корона после многолетнего перерыва вернулась в Россию! Если задуматься, это счастливое стечение обстоятельств, что у нас в стране сейчас оказалось сразу несколько сильных шахматисток – ведь все мы пришли в шахматы в начале 90-х, когда никому не было до нас дела. Хорошо, что таким настойчивым оказался мой папа, отец сестер Косинцевых вытащил их наверх. Когда мы были маленькими, все росли без какой-либо поддержки со стороны федерации или спортивных органов, всему научились и всего добились сами.

Так что сейчас обязательно надо использовать момент всплеска интереса к женским шахматам в нашей стране. Открывать новые школы, плотнее работать с юными шахматистками, всячески поддерживать их и устраивать больше детских соревнований…

– Какие ближайшие планы помимо отдыха?

– Ой, отдохнуть толком не удастся. Уже 2 октября я лечу на Всемирные интеллектуальные игры в Пекин. Причем, здесь я выступаю не только как участница, но и как организатор – нашей шахматной федерации этот турнир оказался не интересен. Собрать российскую команду на этот турнир было моей личной инициативой, а инициатива, как говорится, наказуема – и теперь приходится решать массу вопросов с визами, билетами и пр.

– И последний вопрос: ты уже до конца ощутила, что стала чемпионкой мира?

– Еще нет. Будь я более закрытой, может, это произошло бы быстрее. Я же всегда вела активный образ жизни: давала много интервью, сеансов, участвовала в разных мероприятиях. Всегда была на виду. Этот титул пока никак не изменил мою жизнь, лишь добавил ответственности. Пока я просто счастлива и наслаждаюсь моментом. Думать буду потом…