|
 |
|||
МОИ ВСТРЕЧИ С МИХАИЛОМ ТАЛЕМ |
В 1976 году мы с Талем играли в Вейк-ан-Зее. Победив за год до того в побочном турнире, я завоевал путевку в главный, и, как ни странно, спортивные начальники у меня ее не отобрали.
В советские времена в поездках за рубеж кто-то обязательно назначался руководителем, даже если делегация состояла всего из двух человек, как в нашем случае. Конечно, руководить должен был Таль. За день до выезда нам следовало явиться в Спорткомитет – получить паспорта и прослушать инструктаж. Тогда с шахматистами работала внешне грубоватая, но на самом деле хорошая женщина Екатерина Яковлевна Стриганова, мать известного в прошлом хоккеиста. Шахматисты ее уважали, и она всегда старалась нам помочь. Я ей позвонил, чтобы узнать, когда надо прийти, а она мне говорит: «Слушай, тут Миша ко мне заявился, совершенно пьяный, я его послала отсыпаться. Давай, срочно приезжай – я на тебя бумаги переоформлю, будешь руководителем делегации!» Я приехал, получил все документы и договорился с Талем, что рано утром заеду за ним в гостиницу.
 |
Утром застаю Таля в совершенно разобранном состоянии, помогаю ему, мы садимся в такси. Я немножко дрожу: как мы будем проходить пограничный и таможенный контроль, если он в таком виде? Но ничего, по дороге Таль немного оклемался, и границу мы пересекли без проблем.
В те годы при въезде и выезде обязательно надо было заполнять таможенную декларацию и указывать, есть ли у тебя валюта. (По закону, если советский гражданин официально ввозил в страну валюту, он имел право в течение полугода ее вывезти.) Таль в декларации ничего не написал, а когда его на таможне спросили про валюту, ответил: «Так, есть немножко!» Тогда не было такого понятия – «немножко», валюта либо есть, либо ее нет. Таль не привык врать, это было ниже его достоинства, и ответил честно. К моему удивлению, таможенник отнесся к этому заявлению совершенно спокойно, сказал: «Проходите!» То ли хороший человек попался, то ли Таля просто узнали...
Организаторы встретили нас в аэропорту Амстердама и повезли на машине в Вейк-ан-Зее. Остановились у гостиницы, где тогда селились участники, в ней же игрались все турниры. (В 90-е годы, когда шла война в Югославии, в этой гостинице разместили беженцев из Боснии, и она перестала быть «шахматной».) Бытовые условия там были очень плохие: комнатки без удобств, холодные, – а турнир все-таки проходил в феврале. Ну, я был молод и не придавал этому значения, трудности быта мне не мешали играть.
Как выяснилось, именно в 1976 году для некоторых участников главного турнира впервые были подготовлены места в более комфортабельных гостиницах. И вот организаторы предложили мне выйти и размещаться в отеле, где я жил год назад, а моему спутнику сказали, что они поедут дальше. Таль заинтересовался: в чем дело? Ему объяснили, что ведущие гроссмейстеры будут жить в другом месте, более комфортно. Ни секунды не колеблясь, Таль заявил: «Нет, я дальше не поеду, я останусь здесь!» Для него важно было находиться в гуще событий, вместе с людьми, а комфорт, бытовые удобства его мало интересовали.
 |
|||||||||||||
|
|
На старте мне предстояло встретиться с одним из сильнейших тогда зарубежных гроссмейстеров Любомиром Любоевичем. Учитывая приверженность партнера к одним и тем же излюбленным системам, первые ходы сомнения не вызывали. 1.e4 c5 2.Nf3 d6 3.Bb5+ Nd7 4.d4 Ngf6 5.Nc3 a6 6.Bxd7+ Nxd7. Здесь у меня была заготовлена новинка: выпад 7.Bg5!?, препятствующий важному для черных ходу 7...e6. После 7...h6 8.Bh4 g5 9.Bg3 Bg7 ничего не дает 10.dc Nxc5, но можно пожертвовать пешку: 10.0-0! g4 11.Nh4 cd (или 11...Bxd4) 12.Nf5 с хорошими видами на атаку. Так я, в конце концов, и сыграл. Но не менее соблазнительно было следовать недавней партии Гуфельд – Любоевич (Белград 1974): 7.0-0 e6 8.Bg5 Qc7 9.Re1 cd. Белые ничего не добились, избрав 10.Qxd4 Ne5, однако естественнее выглядит 10.Nxd4.
Я поделился своими сомнениями с Михаилом Талем. – Комментируя партию в 18-м томе «Информатора», Гуфельд указал 10...h6 11.Bh4 g5 12.Bg3 Ne5 – Хорошая идея, но, боюсь, несколько запоздалая, – не удержался от иронии Таль. – Так Любоевича недавно уже обыграл Ничевский в чемпионате Югославии. А во втором туре Михаил Нехемьевич помог мне в анализе отложенной партии. У.Андерссон - М.Дворецкий
Шведский гроссмейстер – признанный виртуоз эндшпиля – незаметно переиграл меня в совершенно равном окончании, к моменту откладывания черные уже испытывали некоторые затруднения. Впрочем, опасности я не чувствовал и не сомневался, что легко сделаю ничью. На диаграмме – позиция, неизбежно возникавшая при доигрывании (которое должно было начаться всего через два часа). Я собирался играть 44...Kf7 (или 44...Ke7) 45.hg hg, не видя, как белые могут прорваться. Но в анализе, к своему ужасу, обнаружил крайне опасный план: перевод короля на b3 с последующим Nb5 и Ka4. Все попытки найти противоядие оказывались безуспешными (подробнее об этом рассказано в моей книге «Школа высшего мастерства 1 – Эндшпиль», глава «Пожалуйста, дайте мне конверт»). Таль, наблюдавший за моими мучениями, посоветовал рассмотреть более острую защиту: 44...gh+. Мне не хотелось так играть, я надеялся найти способ построить безопасную крепость, однако, в конце концов, прислушался к рекомендации гроссмейстера и убедился, что он совершенно прав. При доигрывании последовало: 44...gh+! 45.Kxh4 Kf7 46.f3 Kf6.
Принципиальным здесь был ход 47.Kh5, и король не вправе защитить пешку ввиду 48.Nb5. Пришлось бы идти на острый вариант 47...Bh3! 48.Ne2 Bf1 49.Nc1 Kg7 50.Kh4 Kf6 51.Kg3 h5 52.Kf2 Bh3 53.Nb3 a4 54.Nc1 h4 55.Ne2 Kg5 56.Nc3 Bd7 57.Nb5 Kf4 58.Nxd6 h3 59.Nb7 h2 60.Kg2 h1Q+ (60...Ke3!?) 61.Kxh1 Kxf3 62.Nxc5 Be8 – активность черного короля компенсирует две недостающие пешки. Андерссон надолго задумался и, в конце концов, отказался от осложнений, по сути, смирившись с ничейным исходом. 47.Nd5+ Kg7 48.Kg3 Kf7 49.Ne3 Kf6 50.Kh4 Kg6 51.Nd1 Ba4 52.Ne3 Bd7 53.Nd5 Kg7 54.Kg3 Kf7 55.Nc3. Ничья. В середине турнира и мне удалось пару раз помочь Талю. Экс-чемпион был в очень плохой форме и в первых пяти турах набрал всего 2 очка. В шестом туре он отложил партию с голландским мастером Кийком Лангевегом в стратегически проигранной позиции. Таль даже не хотел анализировать, сказав, что, скорее всего, просто сдастся без доигрывания. А я немного посмотрел позицию, нашел неплохую защитительную идею и показал ее Талю. Гроссмейстеру она понравилась, он воодушевился, и мы вместе продолжили анализ. К.Лангевег - М.Таль
41...Rd6! 42.Ra8 Bh6! 43.Bxh6 Kxh6 44.Qa2. Размен чернопольных слонов, конечно, стратегически очень выгоден черным, однако казалось, что он невозможен. Ведь белые не только напали на пешку f7, но и создали страшную угрозу 45.Ra7. Ключевой ход. На 45.Ra7 теперь есть 45...Rd7. Именно этот вариант я предложил вниманию Таля. Исход борьбы стал неочевидным – ведь контроль над черными полями сулит и контригру в миттельшпиле, и шансы построить непробиваемую крепость в эндшпиле. Лангевег не ожидал такого поворота событий, растерялся и через пару ходов зевнул мат – в позиции, которая стояла у нас при анализе. 46.Bc4 Nh7 47.Qf2 Qg5 48.Qxc5?? Rd1. Белые сдались. На следующий день Михаилу Нехемьевичу предстояло играть белыми с Генной Сосонко. Таль испытывал определенный дискомфорт перед этой партией – ведь они раньше сотрудничали, Генна – сильный теоретик – был его тренером, прекрасно знал его дебютный репертуар. Таль спросил меня, не могу ли я показать ему вариант в английском начале, который незадолго до того в чемпионате СССР 1975 года успешно применил против Тиграна Петросяна. Я тогда начал разрабатывать редко встречавшуюся систему 1.c4 Nf6 2.Nc3 e6 3.e4. Через некоторое время она вошла в моду, ее включили в свой дебютный репертуар Адорьян, Сейраван, Майлс... Я изложил Талю основные идеи схемы, как я их тогда понимал. В тот же день ко мне за помощью обратилась Таня Лемачко, которой предстояла важнейшая встреча с основной конкуренткой на победу в женском турнире. Ей я показал другой вариант английского начала. Как ни удивительно, и у Таля, и у Лемачко возникли позиции, которые мы готовили. Да и в моей партии была разыграна та же система, что и у Таля с Сосонко. Во всех трех поединках белые добились победы. Не припомню в своей практике другого случая столь успешной дебютной подготовки. При разборе этой и следующих партий курсивом выделены примечания Таля. М.Таль - Г.Сосонко
|
. Наверное, этот вариант обсуждался им с партнером, быть может, Любоевич сказал, что собирался действовать именно так. И тогда есть шанс получить очко без игры: ведь 
 |
Признаюсь честно, этот ход выпал у меня из поля зрения при подготовке. Я рассматривал лишь 11...Qa5 12.Bd3 Nc6 13.Rb1 и 11...Bxd2+ 12.Qxd2 Nc6 13.Bd3 Qf6 (13...Qa5 14.Rb1) 14.Be4 0-0 15.Rb1. А сейчас слон не может выйти на d3, нет и 12.Rb1? Bxd2+.
Таль уверенно решил задачу – нашел способ свести игру к подготовленным вариантам.
13...Nc2+ 14.Kd2 Na3 15.Rb3 Qa5+ 16.Kc1 
.
Где-то здесь подготовка закончилась – создавшаяся позиция казалась мне выгодной для белых.
16...Rd8 17.Bxc6 bc 18.Qa4 e5!
Единственное, но, в общем, приемлемое продолжение. Теперь в случае 19.de Qg6 у черных вполне достаточная компенсация за пешку.
19...c5 20.Qc6 Bf5 21.Rb7! cd 22.Qxf6 gf 23.Nc6 Rd7 24.Rxd7 Bxd7 25.Nxd4 – Таль.
20...Qxe5? 21.Rxd4 Qxd4 22.Qxc6 
.
 |
Этот ход, сделанный «на всякий случай», окончательно передает белым большое преимущество, в то время как после немедленного 22...Re8 доказать его было очень непросто.
В свою очередь, для белых, как ни странно, это лучшее решение проблемы. Теперь их ладья свободна в перемещениях.
23...Re8 24.Ng4 Qb2 (24...Qe7!?) 25.Qxa7 Bc8 (25...Ra8 26.Qc5 Qxa2 27.Rd7) 26.Ne3 Be6 27.a4 Qb3 28.Qa6!
Белые достаточно внимательно просчитали вариант и охотно идут навстречу планам соперника. Если черные допустят дальнейшее продвижение пешки a, их положение станет безвыходным.
28...Bxc4 29.Qxc6 (29.Qxc4? Rxe3) 29...Rxe3 30.Rd8+ Kh7 31.fe Qxe3+ 32.Kh2 Qe5+ 33.g3 Bd3 34.Qd5 Qe2+ 35.Qg2 Qe3 36.Rd7 f6 (36...Be4 37.Re7!) 37.a5 h5 38.h4 Kh6 39.Rd6 Be2 40.a6.
Черные сдались.
Мне в тот день победа далась значительно легче.
М.Дворецкий - К.Лангевег
Английское начало
1.c4 Nf6 2.Nc3 e6 3.e4 d5 4.e5 d4 5.ef dc 6.bc Qxf6 7.d4 c5 8.Nf3 h6 9.Bd3 Bd6.
Ход 9...Nc6 был сделан в партии Дворецкий – Агзамов (Алма-Ата 1976), проанализированной в нашей с Артуром Юсуповым книге «Школа будущих чемпионов 1 – Методы шахматного обучения», в главе «Сомнения комментатора».
Лучше 11...Nc6.
Тяжелая позиция у черных и при 12...Nc6 13.Qh7+ Kf8 14.Be3.
 |
13.Qh4! Qf6 14.Qxf6 gf 15.Bxh6, и белые реализовали лишнюю пешку.
В следующих двух партиях Таль набрал полтора очка, и, одолев меня в предпоследнем туре, получил бы шансы на победу в турнире. Партия, к сожалению, получилась довольно слабая – я остановлюсь лишь на главных ее моментах.
М.Таль - М.Дворецкий
Английское начало
1.c4 e5 2.Nc3 Nf6 3.Nf3 Nc6 4.d4 ed 5.Nxd4 Bb4 6.Bg5 h6 7.Bh4 Bxc3+ 8.bc d6 9.f3 Ne5 10.e4 0-0 11.Be2 Ng6 12.Bf2 c6 13.Qd2 d5 14.ed cd 15.0-0 dc.
15...Bd7 16.Rab1 b6 (Лендьел – Спасский, Амстердам 1964).
 |
Я хотел сделать два хода на ферзевом фланге: Rc8 и Qa5 (заслуживала внимания также другая стратегия: 17...Nh5!? с идеей Nhf4 и Qg5 или Qf6). И, как обычно, переставил ходы. (Помните замечание Таля о моей игре: «А вот сыграть в дебюте Rc8 на восьмом или на девятом ходу... – здесь у него пока белое пятно».)
Этого мощного ответа я не предвидел. Расширяя контролируемое ими пространство, белые добиваются значительного позиционного перевеса.
18...a6 19.Rfd1 Qe7 20.Re1 Qd6 21.Qc2 Nf4 22.Rad1 Rfe8 23.Nf5!
23...Rxe1+ 24.Rxe1 Bxf5 25.Qxf5 Re8?!
Видимо, упорнее 25...Rd8.
После продолжительного обдумывания белые решили забрать пешку, посчитав, что размен ферзей 27.c5 Qf6 28.Qxf6 Nxf6 29.Bc4 N4d5 30.c6 b5! не сулит им слишком больших шансов на успех.
28...Qd2? опровергалось путем 29.Qc8+ Kh7 30.Qf5+ g6 31.Qc2 .
 |
Угрозу мата можно отразить двумя способами: 29.h3 и 29.Qb4. Вопрос: какой из них... неправильный?
Здесь, по-видимому, без труда белые выигрывали после спокойного 29.h3!, и в связи с угрозой 30.Qb8+ черные ничего не успевают. Например: 29...Kh7 30.Qxf7 Qb1+ 31.Kh2 Qf1 32.Bc2+ Kh8 33.Qf8+. Однако в последний момент заговорила «осторожность» – ведь в случае успешного результата этой партии шансы бороться за окончательный успех сохранялись. «А не спокойнее ли сразу подключить ферзя?» – подумал я, и сыграл
Буквально через несколько секунд последовало очень убедительное
и настроение белых вмиг испортилось. Пришлось во избежание худшего продолжать
30.fe Qxe4 31.Qb8+ Kh7 32.Bc2 Qxc2 33.Qxf4 Qd1+ 34.Be1 Qxe1+ 35.Qf1 Qxf1+ 36.Kxf1 Kg6.
 |
Дальше – больше. Белые вдруг забыли, что в пешечном эндшпиле король, случается, бывает активным и, «вчерне» набросав достаточный для спасения вариант, начали проводить его в жизнь.
Вместо нормального 37.Ke2.
Выясняется, что и Дворецкий под гипнозом. Как мы оба с удивлением констатировали после партии, в случае естественного 37...Kg5 белым оставалось бы только сдаться. Варианты просты: 38.h3 Kf4 
; 38.c5 Kf6 ; 38.Ke2 Kxg4 39.Ke3 Kf5 40.Kd4 Ke6 41.Kc5 Kd7 42.Kb6 Kc8 43.Kxa6 f5 .
38.Ke2 Ke5 39.Ke3 a5 40.h4 a4.
Здесь партия была отложена. Белые записали ход
 |
и после часового совместного анализа соперники пришли к выводу, что ничейный результат неизбежен.
Обратите внимание на необычное для подобных обстоятельств слово «совместного». С этим связана любопытная история.
Очевидно, что преимущество в отложенной позиции на моей стороне, но достаточно ли его для победы? Задача чисто арифметическая: надо аккуратно перебрать все варианты, подсчитать темпы. Понимая это, Таль обратился ко мне:
– Ну, что мы будем мучиться, анализируя позицию по отдельности? Она или выигранная, или ничейная. Давайте вместе ее посмотрим и выясним точную оценку. Если она выигранная, я сдамся, если нет – согласимся на ничью! (Обратите внимание, Таль был абсолютно корректен: он наверняка уже прикинул варианты, но не пытался убеждать меня, что позиция ничейна, просто предложил вместе выяснить истину.)
Я, конечно, согласился, мы аккуратно проверили варианты, выяснили, что белые везде спасаются, и согласились на ничью без доигрывания. Вызвав тем самым сильные сомнения у голландцев (и, очень вероятно, у подозрительного от природы конкурента Таля, с которым ему предстояло сражаться в последнем туре, – Любоевича): они посчитали, что это сговор, что я не хочу выигрывать у Таля, дабы тот продолжил борьбу за успех в турнире. Напрямую с обвинениями выступать не стали, а придумали хитрый ход: ко мне подошел Генна Сосонко и сказал, что организаторы просят меня срочно прокомментировать партию с Талем для турнирного сборника, обязательно дав при этом анализ отложенной позиции. Я, конечно, сразу почувствовал подоплеку; впрочем, предложение меня вполне устроило: за комментарии платили какие-то деньги, а для советского человека, при нашем постоянном финансовом дефиците это было важно. Так что я прокомментировал партию и аккуратно вариантами доказал, что пешечный эндшпиль ничеен.
В последнем туре Таль не сумел выиграть у Любоевича и в итоге разделил 3-4 место, отстав на очко от победителей: Любоевича и Олафссона.
По возвращении из Вейк-ан-Зее мне предстояло произвести финансовые расчеты со Спорткомитетом. По правилам, мы (точнее – Таль, поскольку я «стартовых» не получал) должны были сдать «стартовые деньги» (то, что сейчас называется «entry fee»). Гроссмейстер получил на 100 гульденов меньше, чем было указано в имевшейся у меня смете Спорткомитета. Узнав об этом, Таль просто добавил из своего кармана эти сто гульденов, заметив: «Ну, зачем я буду создавать вам лишние трудности!»
Правда, потом мне удалось эти деньги отбить. Я пошел в бухгалтерию, выяснил, что изначально предполагалось участие в турнире Спасского, стартовые деньги выдавались голландцами с учетом рейтинга, который у Спасского был выше, и в смете была указана сумма, предназначенная для Спасского. Пришлось написать докладную зампреду Спорткомитета, что позволило мне вернуть сто гульденов и потом передать их жене Таля.
Мои воспоминания не претендуют на исследование личности и творчества Таля, а лишь рассказывают о нескольких эпизодах наших с ним встреч. Но, надеюсь, кое-что читателям все же удалось из них извлечь. Впрочем, факт, что Таль был замечательным человеком, общеизвестен – на этом сходятся все, пишущие о нем, я лишь добавил некоторые дополнительные штрихи. Может быть, чуть менее очевидна характеристика Таля как тонкого психолога, подтверждение чему вы найдете в моих заметках.
Что же касается самого главного: творчества – об этом я написал в своей книге «Школа высшего мастерства 2 – Комбинационная игра» – на основании углубленного изучения многих партий выдающегося гроссмейстера.
«Таль – гениальный шахматист, превосходящий, по моему убеждению, всех остальных своей безудержной фантазией, изобретательностью, а также колоссальной смелостью, полной раскованностью, внутренней свободой в принимаемых им решениях».
 |